Неизвестный Андропов

Следует особо подчеркнуть, что заявление этих депутатов о том, что они «...не имеют никакой информации об аспектах работы КГБ и от Комитета Верховного Совета СССР по вопросам обороны и государственной безопасности», мягко говоря, не соответствовало действительности. Такое действительно было возможно в том случае, если подписавшиеся депутаты не проявляли интереса к своим непосредственным обязанностям, не посещали заседания, не знакомились с направлявшимися им документами...

Еще раз подчеркну: ответы на очень многие из поднимавшихся в заявлении депутатов вопросов уже были даны в многочисленных выступлениях руководителей органов КГБ, в том числе и указаны проблемы, порождаемые отсутствием четких юридических норм в отечественном законодательстве. Но этот упрек вряд ли может быть поставлен в вину самому КГБ, а адресовать его следовало бы прежде всего самому депутатскому корпусу.

На наш взгляд, именно игнорирование составителями рецензируемой брошюры самого факта наличия многочисленных выступлений представителей КГБ в СМИ, создавших принципиально новую для того времени информационную ситуацию в обществе, равно как и высказывавшихся иных компетентных мнений по поднимавшимся бывшим генералом Калугиным вопросам, и указывает на «заказной», целенаправленно дезинформационный характер этого издания, в силу отмеченных обстоятельств, отнюдь не являвшегося «беспристрастным и объективным».

Отметим и еще одно немаловажное обстоятельство — очередной раунд «атаки на КГБ» разворачивался не только синхронно по времени, но и с использованием методик по ликвидации Министерства государственной безопасности Германской Демократической Республики (подробнее об этом см.: ВорстА. Конец Шта-зи: История одной секретной службы. М., 1994).

Возвращаясь непосредственно к хронологически-содержа-тельному анализу «дела Калугина», которое, на наш взгляд, представляет собой лишь одну из «серых» операций «информационно-психологической войны», отметим, что началось оно с выступления отставного генерала на конференции «Демократической платформы в КПСС» 16 июня 1990 г.

«Детонатором» и катализатором общественного резонанса стало опубликование его в самом массовом еженедельнике того времени «Аргументах и фактах» (М., 1990, I 26).

Как отмечал в этой связи журнал «Новое время», выступления Калугина — о «блокировании» как составителями данной брошюры, так и редакциями многих СМИ иной информации, противоречившей, опровергавшей «пропагандистские тезисы» отставного генерала, мы уже говорили, — «создали беспрецедентную доселе ситуацию. Прежде подобное мы слышали от сотрудников КГБ, ушедших на «ту сторону» (с 1980-го, по данным Калугина, таких было 20 человек)» Ситуация эта стала возможной в последние годы и объясняется не успешными усилиями врагов по подрыву строя, а изменениями взглядов на роль государства в целом и КГБ как одного из его институтов» (с. 88).

Оставив на совести экс-генерала изложенную им версию «мотивов» его перевода в Ленинград из Первого главного управления КГБ СССР [15], обратимся непосредственно к выдвинутым им «обвинениям» в адрес КГБ.

По словам Калугина, в Ленинграде он пришел к выводу, что «органы КГБ, которые призваны обеспечивать безопасность, по сути дела замазывали многие процессы, происходившие в городе...».

«Нет ни единой сферы жизни в нашей стране, в которой бы не присутствовали рука или тень КГБ (экономика, культура, наука, спорт, религия)» (с. 5).

Думается, однако, что этот упрек безоснователен, поскольку подобную функцию выполняют практически все известные спецслужбы мира — от БФФ (Ведомства по защите конституции) ФРГ до ФБР США. Но только в тех случаях, когда есть правовые основания для подобного «присутствия» и когда есть признаки состава преступления, обнаружение, предотвращение и расследование которых и составляет задачи деятельности органов госбезопасности.

Следующим регулярно повторяющимся «обвинением» Калугина являлось «наши органы государственной безопасности по численности превышают все органы, вместе взятые, Европы, Америки и Азии». («Без Китая», — подчеркивал он, дабы продемонстрировать неосведомленному читателю объективность и поразить его воображение глубиной своих безосновательных сентенций.)

Не полемизируя с этим абсурдным утверждением Калугина, подчеркну только, что ему, как бывшему начальнику внешней контрразведки (Управления «К» ПГУ КГБ), не могло не быть известно, что в то время только численность ЦРУ США примерно в 2,5 раза превышала численность советской разведки. А численность только сверхсекретного Агентства национальной безопасности (АНБ) США превышала 140 тысяч сотрудников.

Фактически утративший связь с чекистскими коллективами отставник Калугин утверждал, что реорганизация деятельности органов КГБ играет роль «наложения косметики, наведения румян на весьма жухлое лицо сталинско-брежневской школы. Основы, практика — остались старыми.