Неизвестный геноцид: Преступления украинских националистов на юго-восточном пограничье Польши 1939-1946

Следственный материал Главной Комиссии расследования преступлений против польского народа — Института Национальной Памяти, многие тысячи сообщений свидетелей, документы польского подпольного государства и Главного опекунского совета, документы католической церкви, опубликованные документы ОУН (особенно рапорты и донесения местных структур), разведывательные материалы советских партизанских отрядов, протоколы допросов членов ОУН и УПА, бывших фигурантами судебного следствия в Советском Союзе и в Польше — неоспоримо свидетельствуют о национальном мотиве преступлений, совершенных украинскими националистами против польского населения. Они стремились к изменению национальной структуры территорий, которые населяли вместе с поляками, любыми средствами, причем в качестве наиболее успешного метода выбирали массовые убийства. Окончательной целью должно было стать создание независимого украинского государства, предназначенного исключительно для украинцев.

Цели ОУН и способ их реализации следовали из принятой этой организацией крайне националистической фашистской доктриной интегрального украинского национализма, сформулированной Дмитро Донцовым. Донцов полагал, что нации являются биологическими видами, которые, для того чтобы существовать, должны постоянно бороться за жизненное пространство и бытие. Таким образом, нации по отношению друг к другу естественным образом остаются в состоянии враждебности, при этом «природная правота» находится на стороне более сильных. В борьбе за жизнь нации Донцов «позволял» пользоваться любыми методами, в том числе убийством, обманом, жестокостью и порабощением, отрицая христианские ценности и принципы. Он указывал на необходимость отбросить все моральные принципы, рекомендовал применять насилие для достижения целей, использовать как движущую силу для реализации целей жестокость и ненависть, экспансию, фанатизм.

Согласно этой доктрине, ОУН действовала по следующим принципам: подчинение организации вождю, а народа — так называемому инициативному меньшинству, т. е. элите «лучших людей, задачей которых является применение творческого насилия», касавшегося не только наций-конкурентов, но и собственной. Националисты использовали в качестве популярного толкования этих принципов «Декалог Украинского Националиста»[596], который противоречил общепринятым моральным заповедям и толкал к преступлениям. Намерение избавиться от неукраинских народов на землях, определяемых, как этнически украинские, было выражено в документах высших органов ОУН — сперва в момент создания организации, на учредительном конгрессе в 1929 г. в Вене, а затем на II конгрессе украинских националистов в Риме в конце августа 1939 г. (Украина для украинцев. Не оставить ни пяди земли в руках врагов и чужеземцев). Акт провозглашения 30 июня 1941 г. ОУН Бандеры во Львове независимой Украины (не признанной гитлеровской Германией) обещал Украину для украинцев. Согласно косвенным уликам, постановление об уничтожении поляков на Волыни было принято в феврале 1943 г. на III конференции ОУН Бандеры. Было принято решение «убрать» всех не-украинцев, которые, по мнению ОУН, заняли украинские земли. Немногочисленные сохранившиеся документы ОУН и УПА от 1943 г., касающиеся кровавых операций против поляков на низовом уровне этих формирований, указывают на выполнение приказов по полному уничтожению польского населения, переданных с вышестоящих уровней. Во всех документах явным образом сформулировано намерение уничтожить поляков как поляков. Это также подтверждает характер совершения преступных действий против польского населения, что следует из показаний польских свидетелей.

6.2. Территории совершения преступлений

Геноцид польского населения имел место главным образом на территории четырех довоенных воеводств: Волынского, Тарнопольского, Станиславовского и Львовского, причем меньшая часть последнего вошла в состав послевоенной Польши. Преступления, хотя и с меньшим размахом, также совершались в восточных повятах Люблинского воеводства (Томашовский, Хрубешовский, Хелмский, Влодавский), и южных повятах довоенного Полесского воеводства (Столинский, южная часть Пинского, Каменско-Коширский, южная часть Брестского).

6.3. Хронологические рамки преступлений