Неизвестный Хейнкель. Предтеча реактивной эры

Сегодня он очень успешный авиаконструктор Германии. Такого числа и разнообразия типов самолетов, состоящих на вооружении Люфтваффе, нет ни у кого из его конкурентов. У него прекрасные отношения с заказчиками, высшими руководителями Министерства авиации и Люфтваффе. А с тех пор, как он по рекомендации Геринга вступил в члены партии, его перестал третировать и местный гауляйтер.

Надо было побриться, и Эрнст увидел себя в большом, во всю ширину стены, зеркале его ванной комнаты. Такой же ширины был и узкий мраморный стол с двумя раковинами. Почему-то Эрнст всегда пользовался только левой. Вот и сейчас он повернул сразу оба ее хрустальных крана, и полилась струя той температуры, какую он любил. Да, что-то левый глаз стал совсем сдавать, он почти закрылся — надо будет навестить доктора. И снова мысли о сегодняшнем юбилее захватили его сознание. С тех пор как он построил свой первый самолет, который чуть не отнял у него жизнь, пролетело двадцать семь лет — целая жизнь. И какое же богатство он нажил? Конечно, это не стоимость акций его компании и не его счет в банке — это его коллектив, его верные помощники, его конструкторы, производственники, финансисты и юристы.

Эрнст представил себе их лица, улыбающиеся и выражающие искреннюю симпатию и уважение юбиляру.

Вот Карл Шварцлер. Молодым двадцатилетним инженером, безумно увлеченным конструкциями самолетов, пришел он к Эрнсту шестнадцать лет тому назад и бессменно возглавляет его конструкторский коллектив. Всегда спокойный, четко мыслящий, он мог все. Но главное его достоинство состояло в деликатном умении гасить холерические приступы гнева шефа. Эрнст признавал за собой такую слабость и всегда был очень признателен Карлу. Своим безупречным внешним видом Карл Шварцлер служил примером для остальных. Безупречный пробор с левой стороны, коротко постриженные и гладко зачесанные назад волосы, которые, правда, открывали его оттопыренные уши, но в сочетании с пронизывающими внимательными глазами и маленькими усиками под носом, белоснежной рубашкой с темным галстуком и идеально скроенным костюмом создавали респектабельный образ интеллектуала.

Проектировщик от бога Зигфрид Гюнтер, чувствующий и «видящий» воздушный поток, обтекающий самолет, пришел к нему со своим братом Вальтером, который нелепо погиб в автомобильной катастрофе на своей машине всего четыре месяца тому назад. А тогда, в 30-м году, оба они, молодые и амбициозные инженеры, влили свежую струю в форму обводов его самолетов и позволили создать самые скоростные машины в мире. Зигфрид, с лицом интеллигента в очках с еле заметной оправой и вьющейся шевелюрой, скорее был похож на молодого университетского профессора, чем на конструктора.

Да, пожалуй, эти двое — самые близкие, самые надежные сотрудники. Но кроме них, очень много молодых и достойных людей. Тут и его технический директор, профессор Хертель, и его заместитель по испытаниям Джозеф Кехлер, рассчетчик Адольф Енсен, прочнист Бош, каркасник Регнер и шассист Якоб. Давно прошли те времена, когда он проектировал самолет впятером. Теперь его конструкторское бюро — несколько сот только дипломированных инженеров. У него своя аэродинамическая труба, где продуваются модели его секретных проектов, которые он не хочет пока никому показывать. На каждом из трех его заводов имеется летная станция, где трудятся сотни квалифицированных и опытных инженеров и механиков. Среди них группа его особой заботы — ведущие конструкторы по летным испытаниям самолетов и летчики-испытатели. Вальтер Кюнцель организует и проводит летные испытания в кратчайшие сроки, а смелые и грамотные пилоты Герхард Ничке, Ганс Дитерле и Фридрих Ритц не раз, рискуя жизнью, спасали его опытные самолеты.

Когда Эрнст спустился в столовую, легкий завтрак уже стоял на столе. Его экономка, фрау Шенке, все приготовила в лучшем виде. Сегодня гостей в доме не было, и Эрнст завтракал один. Юбилейное настроение вызвало новые воспоминания о событиях и достижениях последних лет.

Конечно, самое важное достижение — это двухмоторный средний бомбардировщик Не-111. Уже три года он модифицирует эту машину. И теперь он довел ее до совершенства. Конструкция полностью отвечает требованиям серийного производства и боевой эксплуатации. Крылья уже не эллипсовидные, а трапециевидные с прямыми передней и задней кромками. Существенно переделана кабина экипажа. Она теперь в полностью застекленном носу. Эрнст даже ухмыльнулся, похвалив себя за такое смелое конструкторское решение. Он уверен, что для будущих бомбардировщиков такая кабина в самом носу фюзеляжа станет нормой. Но он пошел в своем новаторстве еще дальше — не побоялся несимметричности обводов носа и сдвинул установку пулемета вправо.