Неизвестный Мао

Молодежи объявили, что ее роль — «охранять» Мао, а как учителя могли навредить Великому кормчему и какие ему могли угрожать опасности — объяснять не стали. Но многие откликнулись на этот призыв с энтузиазмом. При власти Мао никому не позволялось участвовать в политическом процессе, и страна буквально кишела неудовлетворенными активистами. Они были лишены обычных почти для любого общества возможностей: например, сесть в кружок и поспорить. Теперь же у них вдруг появился шанс. Всем, кто интересовался политикой, эта перспектива показалась очень привлекательной. Молодые люди начали объединяться в группы.

Для верности — чтобы студенты всегда были под рукой для выполнения его повелений — Мао распорядился прекратить занятия в школах с 13 июня. «Теперь занятия прекращены, — сказал он, — а молодых людей накормили. Они сыты, энергичны и хотят бунтовать. Что им остается делать, кроме бунта?» Долго ждать не пришлось. Насилие вспыхнуло всего через несколько дней. 18 июня толпа выволокла на площадь несколько десятков учителей и работников Пекинского университета. С ними грубо обращались, мазали лица грязью, надевали на головы шутовские колпаки. Их заставляли вставать на колени, некоторых избивали, к женщинам непристойно приставали. Подобное происходило по всему Китаю, и вскоре по стране прокатилась волна самоубийств.

24 июня 1966 года одна такая группа из пекинской средней школы вывесила плакат (дацзыбао), который они, желая показать, что хотят охранять Мао, подписали звонким названием «красные охранники» (хунвейбины). Их творение было полно лозунгов: «Долой «человеческие чувства»!», «Мы будем яростными!», «Мы втопчем вас [врагов Мао] в землю и раздавим!». Зерна ненависти, посеянные Мао, взошли и были готовы для жатвы. Теперь он мог спустить с цепи обманутых им подростков — наиболее поддающуюся влиянию и склонную к насилию часть общества.

Мао контролировал происходящее из провинции. Он уехал из столицы еще в ноябре, запустив в действие механизм чистки. В Пекине теперь было небезопасно: столица была полна врагов, от которых ему хотелось избавиться, и находилась в неприятной близости от русских войск на границе Внешней Монголии. В течение восьми с лишним месяцев Мао держался подальше от столицы — далеко на юге, непрерывно переезжая с места на место.

Одновременно Мао отдыхал и запасался энергией для будущих потрясений. Он гулял по туманным склонам холмов вдоль озера в Ханчжоу и вовсю флиртовал на танцевальных вечеринках, которые устраивал дважды в неделю. В июне, когда разворачивались эти события, он провел часть времени на одной очень уютной вилле, где прежде никогда не бывал, — недалеко от его родной деревни Шаошань. Он приказал построить эту виллу семь лет назад, во время предыдущего визита на родину. Тогда он плавал в бассейне и, очарованный спокойной красотой окружающей природы, сказал местному руководителю: «Какое спокойное местечко. Не построишь ли ты здесь хижину, где я мог бы поселиться, когда уйду в отставку?» Поскольку этот руководитель вскоре попал под чистку, ничего не было сделано; но Мао годом позже — в разгар голода — вновь поднял этот вопрос. Так возник «Проект 203» — строительство гигантского сооружения из стекла и металла, получившего название «Дээшуайдун». При этом всю гряду холмов закрыли, а местных крестьян выселили. Были запланированы вертолетная площадка и железнодорожная ветка, а позже к ним добавили убежище, где можно было бы укрыться от землетрясения или атомной бомбы. Мао провел в этой резиденции одиннадцать дней неистовою июня и больше никогда там не бывал.

Окружали это серое и нелепое в этом месте, безобразное здание нежно-зеленые холмы, пылавшие живым ковром диких цветов, а задней частью резиденция выходила на родовое кладбище семейства Мао. Парадный вход смотрел на горный пик Голова Дракона — благоприятное по фэн-шуй обстоятельство. Это понравилось Мао, и он принялся весело обсуждать со свитой достоинства места с точки зрения фэн-шуй.

Находясь едва ли не на окраине родной деревни, Мао тем не менее не встретил ни одного местного жителя. На пути к вилле одна маленькая девочка разглядела его в машине и рассказала об этом родным. Тут же появилась милиция, и семью предупредили со всей серьезностью: «Вы не видели председателя Мао! Не смейте больше об этом рассказывать!» На специально устроенном собрании деревенских жителей предупредили: они не должны думать, что Мао находится рядом. Мао проводил большую часть времени за чтением и размышлениями. Он даже не ходил плавать, хотя бассейн был у самого порога дома.