Неизвестный Пири

Бумаги и записи в большом сундуке и в двух… небольших ящиках. Ящики с амуницией спрятаны под полом в нашей комнате, а поверх них я уложил оставшуюся провизию. Из-за того, что эскимосы здесь постоянно, у меня не было возможности положить все это в каком-либо ином месте. После тщательного обдумывания я пришел к выводу, что лучше всего от воровства и пожара вещи можно сохранить именно здесь. Два ружья также под полом. Три за книгами, а твое ружье – в одном из шкафов. Одно ружье и один карабин взял у меня взаймы Нукта[46], который останется здесь до прихода корабля. Я пообещал ему дом Стоукса. Три других человека, которые нас сопровождают, проведут лето в Канрахе, и я пообещал им ту часть дома к востоку от перегородки, которая раньше была между прежними столовой, кухней и мужским туалетом. Если я не вернусь, то остальная часть дома должна быть перевезена на корабле. Если ее выставить, это обеспечит тебе финансовую независимость. Все ключи я положил за книгами на верхней полке.

До свидания, моя дорогая! Берт

1 апреля 1895 года Пири, Ли, Хенсон и пять инуитов начали путешествие. Сани были сильно перегружены.

Снова устали. Подпись из книги Р. Пири

Через 128 миль от того места, где Пири в прошлом году остановил движение, инуиты повернули назад. Лейтенант зафиксировал свой новый рекорд:

На протяжении шести ночевок и шести длительных и скоростных переходов они [инуиты] беспрекословно следовали за мной в самое сердце сермиксоака, где никто из их племени никогда не бывал и не отваживался даже подойти.Никогда раньше, даже во время самого долгого преследования белого медведя по замерзшей поверхности… они не упускали из поля зрения скал и гор своего дикого побережья (выделено мной. – Д. Ш.).

Ли заболел и три дня лежал в санях. Снова свирепствовала буря, и снова собаки умирали. Сани Ли пришли в полную негодность, а сам он, ко всему прочему, отморозил палец и, чтобы унять боль, принимал морфий. Продукты, взятые на дорогу «туда», к 5 мая закончились. На следующий день Пири увидел землю. Ли остался в палатке, а Пири и Хенсон долго искали овцебыков – от результатов охоты теперь в самом буквальном смысле слова зависела жизнь трех людей. К счастью, овцебыки нашлись. Почти отчаявшиеся путешественники и полуживые собаки, наевшись свежего мяса, восстановили силы.

Примерно в 75 милях к северу от скалы Флота лейтенант увидел новую вершину, которую назвал в честь своего благодетеля горой Вистар. Единственное открытие. Горемычному отряду с девятью собаками, отделенному от дома пятьюстами тревожными милями арктической пустыни, было совсем не до открытий – пересекателям следовало во весь дух мчаться назад. В пятый раз лейтенант вступал в схватку с безмолвным миром от края до края Гренландии, но никогда прежде он и его спутники не были в столь плачевном состоянии. Уильям Хоббс назвал их возвращение в Энниверсари-лодж «гонкой со смертью». В пути Ли, страдая несколько дней жестоким расстройством желудка, полностью лишился сил.

Биограф Пири Хоббс приводит отрывки из неопубликованного дневника Ли:

«Я сказал Пири, чтобы они шли без меня…

Пири возразил: “Мы больше не будем вести таких речей. Или мы вернемся домой все, или не вернется никто из нас…”

Мы поставили лагерь, и Пири выхаживал меня, как ребенка, весь этот день».

Они тащили сани вместе с оставшимися в живых животными, собачье мясо стало основной частью рациона. Дневник Ли:

«…Пири гордо вышагивал впереди, как будто не замечая их [трещины], и… создавалось впечатление, что он надеется покончить со всем, упав в одну из них, и таким образом избежать последствий поражения».