Неизвестный Солженицын. Гений первого плевка

Нет, тут бешенство и смертельная болезнь иного рода, и разносчик их не несчастные буренки, не бедные хохлатки, а нобелевский лауреат Солженицын. Да, это он свихнул мозги кедровым мыслителям своей проповедью бесполезности и даже вредности побед в войне. Помните, он уверял, что ничего страшного, если, напав в 1941 году на СССР, победили бы немецкие фашисты: «Сняли бы мы портрет с усами, повесили бы портрет с усиками. Справляли елку на Новый год, стали бы справлять на Рождество». Только и делов. И привел в пример Швецию: смотрите, как она расцвела после поражения под Полтавой! Будучи хроническим верхоглядом и фальсификатором, он делает вид, будто Полтавская битва — дело недавнего прошлого. А ведь после нее прошло триста лет, и за это время Швеция изведала еще немало поражений, бедствий, утрат, а расцвела-то она совсем недавно и главным образом благодаря тому, что многое умно позаимствовала из опыта нашего социализма. Но кедровые шишки подхватили за Солженицыным и пишут статью «Расплата за победы» и голосят: «Победили бы немцы, мы еще и баварское пиво пили бы!» Может, и дали бы тебе немцы глоток перед тем, как отправить в душегубку. Далее журналист развивает весьма популярную среди кедровых орехов мысль о России, о русской истории как о «черной дыре», как о ее несуразной исключительной никчемности среди цивилизованных народов: «В Европе любая военная победа, реформа, революция что-нибудь да приносила местному населению (так он именует народ. — В. Б.). Расширялись права личности, отдавалась земля крестьянам, оживлялась промышленность. У нас же, что победа, что поражение, что революция, что реформа не оставляют никакого следа. Как жили в «курной избе», так и продолжаем жить в ней».

Господи, ну откуда такие берутся? Ведь не слепой, не глухой, высшее образование имеет и, конечно, гуманитарное. И неужели никогда не слышал он о такой, например, реформе в цивилизованной Англии, в результате которой «овцы съели людей», как говорили сами англичане? Или о такой победе в Германии, которая привела к власти Гитлера? Или о такой революции на его родине, что проложила ей путь в сверхдержавы мира?

Кто лишил детей Кедрова витаминов?

И очень им хоца изобразить своего Учителя продолжателем великих умов. Смотрите: «Солженицын, пройдя сквозь ад Второй мировой войны и сталинских лагерей (помните этот ад? — В. Б.), остался верен идеалам Льва Толстого и Достоевского. А ведь как можно было озлобиться на отдельных людей и на целые народы…» Нет, ни на кого не озлобился, остался ангелом. Прекрасно! Но перед нами не только продолжатель, а и корректировщик великих умов: «…во взглядах Толстого были и крайности и иллюзии, которых у Солженицына уже нет». Исправил классика, превзошел! Но и это не все. «Пусть обвинят меня в мистицизме, — пишет дальше «известинский» подпевала, — но я верю, что душа Достоевского и Льва Толстого как бы продолжила свою жизнь в судьбе Солженицына. Закалившись в адском пламени XX века, она обрела еще большую духовную мощь». Ну, во-первых, у классиков была не одна душа на двоих, а у каждого своя. А кроме того, вы только подумайте: «мощь» Солженицына превосходит «мощь» Толстого и Достоевского, вместе взятых.

Круто! За такие открытия надо не обвинять в мистицизме, а приглашать без очереди и бесплатно в санаторий для полоумных.

Особенно если принять во внимание еще и то, что в советской истории ему все омерзительно, все наши дела и деяния ему ненавистны. От имени «истинных патриотов» он негодует: «Вечный лозунг большевиков — «Превратим Россию крестьянскую в Россию индустриальную!» Какое зверство учинили большевики — лишили беднягу удовольствия жить в благоуханной России Николая Второго и тем самым не позволили ему вслед, допустим, за повестью «В овраге» Чехова или «Деревней» Бунина взбодрить что-нибудь и свое о прелестях деревенской России при Ельцине.

Но тут надо заметить, что приведенный лозунг был вовсе не вечным, а временным, ибо к двадцатилетию советской власти СССР вышел в промышленном отношении на первое место в Европе и на второе в мире, и страна стала индустриально-колхозной.

«Мы семьдесят с лишним лет кормили молоха своими жизнями! — вопиет кормилец, каким-то образом сохранивший свою жизнь для «Известий». — Чтобы остановить эту машину смерти, мы отдали государству все свои сбережения, лишили детей витаминов». Тут у оратора ум опять зашел за разум: во-первых, свои сбережения он не отдал, а у него их принудительно отобрали, и сделал это не «советский молох», а «машина смерти» под названием Гайдар, эта же «машина», а не большевики, лишила кедровых детишек витаминов и кедровых шишек.

«Хватит гигантов и новостроек!» — снова взывает мыслитель. Но снова невпопад! Никаких гигантов и новостроек давно уже и нет, они закончились с советской эпохой. Если, конечно, не считать новые дворцы для богачей.