Неизвестный Троцкий (Илья Троцкий, Иван Бунин и эмиграция первой волны)

отправил Вам заказным <...> лично для Вас <подчеркнуто от руки>, на память, экземпляр «Бельведерского торса¹⁰⁹« <...>. В этом же конверте с книгой я вложил наудачу несколько американских рецензий о моих книгах: в выборе руководился известностью критика. Кроме того, вложил французское интервью со мной, появившееся не так давно в «Нувелль Литерер», это во Франции главный литературный журнал. Уж если вы так добры, то перешлите рецензии и особенно интервью в Стокгольм, кому найдете нужным. <...> немецких рецензий теперь не имею, так как после второй войны не абонировался в немецком бюро вырезок. После войны по-немецки, впрочем, пока вышла (в Швейцарии у Моргартена) лишь одна моя книга: те же «Истоки».

21 июля 1954 г. Алданов горячо благодарит Троцкого, особо подчеркивая, что:

Забота Ваша о моих интересах, время, которое вы тратите ради меня, и старания поразительны. <...> Ваши слова даже впервые подали мне маленькую надежду. Думаю, что в этом году получит Хемингуэй¹¹⁰. Что ж, он имеет все права. По-моему, Моруа имеет меньше шансов, так как французу премия была дана недавно, и Франции принадлежит рекорд по числу премий.

Далее Алданов сообщает, что

прочел в «Новом Русском Слове» отчет о Вашем празднике и сердечно порадовался большому успеху.

Речь здесь, несомненно, идет о чествовании И.М. Троцкого по случаю его 75-летнего юбилея (поздравительные телеграммы, письма и другие материалы, касающиеся данного события, хранятся в его YIVO-архиве). Затем следует комплимент «по случаю»:

Но еще до прихода этого отчета мне об огромном успехе написало три человека. А двое из них добавили, что Ваша речь была самой блестящей.

Покончив с «торжественной частью», Алданов переходит к «серым будням» — оказанию материальной помощи русским эмигрантам:

Меня неизменно осаждают ходатайствами,

— и, называя фамилии композитора и критика Леонида Сабанеева (за него перед Литературным Фондом хлопотал А.Я. Столкинд), артиста Бологовского, писателя Шейнера¹¹¹, просит, хотя:

просьб поступило множество, <...> поддержите, что можете.

Далее Алданов возвращается к своему «кровному вопросу». Он благодарит И.М. Троцкого за благоприятный для него отзыв об «Ульмской ночи» и с приятным для авторского самолюбия удивлением спрашивает:

Неужели и Ваш корреспондент заинтересовался этой книгой? Если бы Вы нашли нужным послать ему еще что-нибудь мое, я тотчас достал бы и послал бы Вам. Лично я считаю лучшим из моих произведений «Истоки» («Before the Deluge»). Она имела небывалый успех в Англии, где была избрана «Бук Сосайети» — это британский «Бук оф зи Монc», но с тиражом в двадцать раз меньше, чем американский: было продано 17.000 экземпляров. Мне пишут, что Анна Родионовна <Троцкая> совершенно поправилась. Если это так, то понимаю, какая это радость.

22 августа 1954 г.:

Дорогой Илья Маркович. Должен каждое мое письмо к Вам теперь начинать с глубокой сердечной признательности. <...> Ваше последнее письмо ко мне немного меня смутило. Как же я мог бы прислать Вам заметку с оценкой моих книг? Вы меня просите преодолеть скромность, но я уверен, что такую заметку о самом себе затруднился бы составить и очень нескромный человек. <...> <Мой послужной список — М.У.> я составил и прилагаю. Тут факты и объективизация, но и это нелегко писать человеку о самом себе. Как вы увидите, на стран<ице> № 3 — пробел: эта страница обрывается там, где «можно» поместить оценку моей деятельности, краткую «общую оценку» моих книг. Если вы считаете это необходимым, (вероятно, Вы правы), то, пожалуйста, произведите оценку сами (или поручите это другому), за что я Вам буду сердечно признателен.

Далее следует очень лестное со стороны знаменитого писателя и важное для характеристики личности И.М. Троцкого и его профессиональных качеств публициста заявление Алданова:

Если вы хотите знать мое мнение, то никто это не может сделать лучше, чем Вы, и тогда это останется секретом. <...> критика очень часто меня хвалила, слишком хвалила, критик Орвилл Прескотт¹¹² писал, например, в «Нью-Йорк таймc», что меня обычно признают первым из ныне живущих писателей. Это было незаслуженно, но очень приятно. Если хотите, скажите несколько слов не об этом, конечно, мнении Прескотта, а вообще о мнении критики. Или же скажите от себя что хотите.

В конце письма Алданов сообщает, что его «ходатайства в Литфонде о Сабанееве, Петре Иванове и Болотовском удовлетворены» и снова просит за Ю. Шейнера и С. Постельникова:

М<арк> <Ефимович> <Вейнбаум — М.У.> пишет мне, что он эти два ходатайства поставит и поддержит на следующем собрании (а то было бы слишком много для одного раза). Лишь бы только он не забыл, уезжая в отпуск. Не напомните ли тогда Вы: люди почтенные и очень бедные.

11 сентября 1954 г.: