Неизвестный В.Я. Пропп. Древо жизни. Дневник старости

Удивительно интересный, незабываемый разговор об архитектуре Древней Руси состоялся у нас год спустя, когда Владимир Яковлевич пригласил меня к себе домой в связи с предстоящими аспирантскими экзаменами. Трудно вспомнить сейчас, что послужило поводом к такой беседе, но тема архитектуры захватила нас, и Владимир Яковлевич достал обычную канцелярскую папку, на которой его рукой было написано «Архитектура». Здесь лежали листы с наклеенными изображениями (фотографии, открытки) храмов, с выписками из разных исследований и заметками самого Владимира Яковлевича. Признаюсь, я втихаря списала две особенно поразившие меня оценки, касающиеся Новгородской Софии Дмитровского собора во Владимире. Оба собора я видела, но, как выяснилось, ничего не увидела и не поняла. Хотелось при первой же возможности посмотреть на эти храмы глазами Владимира Яковлевича и убедиться в его правоте. Осуществить такой план удалось далеко не сразу и поделиться с Владимиром Яковлевичем новыми впечатлениями уже было невозможно.

Сейчас, пытаясь освежить в памяти все, что связано с Владимиром Яковлевичем, я перечитала многочисленные открытки и письма, в разные годы адресованные мне. В трех из них учитель писал о русских храмах. Стало быть, интерес к раннему русскому зодчеству был давним, стабильным, просто в конце 60-х гг. наконец у Владимира Яковлевича появилось время, чтобы всерьез заняться и этой стороной народной культуры России. Ниже привожу цитаты из писем, мои записи разговоров с Владимиром Яковлевичем и две выписки из его рассуждений, касающиеся архитектуры Древней Руси.

15 июля 1966 г. «…B Кижах я пробыл 4 дня. Рассказать очень трудно – я просто дышал этой атмосферой древней талантливой Руси…»

4 августа 1966 г. «…Ильинского погоста я не знаю – надеюсь на ваши фото. Зато я нынче побывал в Кондопоге. Храм – совершенно удивительный, может быть – самое совершенное создание русского северного зодчества. Мы были с Нилой (Криничной. – А. Н.). Шел проливной дождь, было пасмурно, и снимки получились вялые, я надеюсь на Ваши <…>. Эти северные храмы составляют одно целое с природой. По гениальности архитектуры наш север выше Флоренции».

5 января 1968 г. «…Я кончил спец, курс, и теперь у меня много свободного времени. Неожиданно для себя занялся историей древнерусской архитектуры. Весной поеду в Новгород – это моя мечта…»

Из записей разговоров (1966–1969)

Владимир Яковлевич убежден, что все русские церкви просты по своим формам, и эта простейшая форма полна благородства. Тайна пропорций древних русских храмов очаровывает всякого, но пока что никто не объяснил, не раскрыл эту тайну. К великому сожалению, многие из культовых сооружений обезображены поздними пристройками. «Гениальные зодчие создают совершенные по формам произведения», но проходит какое-то время и к храмам начинают пристраивать «всякие полезные помещения», которые «надо мысленно убрать, а при реставрации – уничтожить».

Владимир Яковлевич спрашивал, много ли я видела деревянных церквей на Севере. Его они очень интересуют, т. к., видимо, могут объяснить происхождение особого типа древних русских храмов, где вместо куба с покрытием и главой (главами), когда все осознается как составные части сооружения, имеем цельное, устремленное вверх, взлетающее ввысь здание – шатровые церкви. А ведь действительно, именно они – истинные храмы Вознесения. Владимир Яковлевич считает, что шатровые церкви вызывают иные религиозные чувства, чем традиционные приземленные православные храмы…

Недавно Владимир Яковлевич сказал, что не понимает звонниц и хочет для себя выяснить, когда появились на Руси колокола. Оказывается (об этом я никогда не задумывалась), первые храмы не имели колоколов и службы проходили без колокольного звона.

…Почему Киевская София имеет пять апсид, а Новгородская – три? Владимир Яковлевич говорит, что, к своему удивлению, нигде не смог об этом прочитать. Видимо, только по отношению к алтарной апсиде следует говорить как об имеющей сугубо религиозный смысл. Все боковые апсиды вызваны художественными соображениями, имеют, как сказал Владимир Яковлевич, «архитектурный смысл».

…Был интересный разговор о смысле и значении молчания, пауз, остановок <…> Древнерусские зодчие тоже знали силу и мощное воздействие молчания и «гармонического спокойствия». Такой видится Владимиру Яковлевичу гениальная церковь Покрова Богородицы на Нерли. В ней есть некая интимность, это не государственный храм, он рассчитан не на граждан, а на обычных людей, здесь надо молиться молча, ибо главное воздействие – «воздействие красотой».