Неизвестный

Но неожиданно появился Юхан и, придя к ним в дом, снова перевернул всё с ног на голову. Когда Эмма увидела рядом двух мужчин своей жизни, вся ситуация представилась ей совсем в ином свете. Она тут же поняла, почему так трудно было расстаться с Юханом. Именно его она любила, а с Улле их больше ничего не связывало, и с этим уже ничего не поделать.

Два дня спустя Эмма позвонила Юхану и сообщила, что собирается оставить ребёнка.

И вот теперь она сидела дома, одна, разведённая, с двумя детьми, которых делила с бывшим мужем, и ждала третьего. Решение оставить ребёнка не означало, что они с Юханом обязательно создадут новую семью, хотя он явно на это рассчитывал. Юхан только и мечтал о том, как бы поскорей поселиться вместе с Эммой и стать новым папой для Сары и Филипа. Но ей нужно было время. Эмма пока совсем не ощущала готовности завести новую семью. Как она одна будет справляться со всеми детьми, когда родится маленький, она пока не думала.

Эмма провела рукой по ткани своего лимонно-жёлтого платья. На ощупь грудь была налитой и тяжёлой, как будто уже готовой к той роли, что ожидала её, а ноги совсем онемели — так было и в предыдущие разы. У Эммы часто отекали руки и ноги, но в беременность эта проблема усиливалась. Казалось, кровь застаивалась, пальцы на ногах и руках белели, а грузность только всё осложняла. Обычно Эмма регулярно ходила на тренировки, не меньше трёх раз в неделю. Она была заядлой курильщицей, но бросала, как только узнавала, что в положении.

Сейчас её не тянуло курить, но она предчувствовала, что снова начнёт, как только перестанет кормить младенца грудью.

Количество выкуренных сигарет всегда отражало количество проблем в её жизни, другими словами, чем тяжелей жилось, тем чаще она курила. Должна же она себя хоть чем-то утешить, когда всё так сложно!

Эмма понимала: развод станет испытанием и Улле будет ставить палки в колёса, но она и представить не могла, через что ей придётся пройти: грязь, упрёки и горечь, постоянные ссоры с мужем, который считал себя жертвой, — всё это чуть не сломило её. Только чудом ей удалось не сорваться и снова не начать курить.

По крайней мере, они благополучно разобрались с жильём. Мужу осталась квартира в центре Ромы, недалёко от их дома. Они договорились, что дети будут жить неделю у неё, неделю у него. Решили попробовать сначала так, чтобы они не успевали соскучиться по папе или маме. В будущем им предстояло самим выбирать, как поступить. Улле всё-таки был достаточно зрелым и благоразумным, чтобы действовать во благо детей.

Буквы в кроссворде, который она разгадывала, сливались. Эмма подняла голову и посмотрела на увлечённых игрой детей. Они ещё ни разу не успели поссориться. Сара и Филип стали действительно гораздо лучше вести себя в последнее время — неожиданное следствие развода родителей. Как будто ощущали ответственность, как будто не решались бедокурить, когда привычный мир вокруг них рушился. Эмма снова почувствовала угрызения совести — во всём виновата она. Так думала вся родня, даже её родители, хоть никто и не высказывал мнения вслух.

Эмма постаралась как можно лучше объяснить детям происходящее, не пробуя найти себе оправдание, но достаточно ли этого? Смогут ли они когда-нибудь понять? Она взглянула на их милые личики. Русоволосая Сара, с карими, почти чёрными, глазами, была живой, но послушной девочкой. Она громко объясняла братику, что нужно делать, пока тот пытался сосредоточиться и загнать шар в воротца. Филип был светлее сестры, озорной малыш, настоящий проказник.

Эмма спрашивала себя: сможет ли любить ребёнка, которого ждала, так же безудержно, как этих двоих?

Кабинет комиссара Кнутаса располагался на третьем этаже здания управления полиции. Комната была просторной и светлой, со стенами песочного цвета и мебелью из берёзы. На общем фоне выделялся лишь старый офисный стул с обтянутым кожей сиденьем. У комиссара не поднялась рука выкинуть его, когда во время ремонта в прошлом году меняли всю мебель. Сколько дел он раскрыл, сидя на этом стуле! Кнутас опасался, что новый, даже более удобный, не подарит ему столько же разгадок.

Комиссар сидел, тихонько покручиваясь на стуле, размышляя об убийстве лошади. Преступления против животных случались на Готланде крайне редко. Бывало, конечно, что хозяева плохо заботились о питомцах, например забывали кормить их или не чистили клетку, но сейчас речь шла совсем о другом. Попадались и безумцы, с наслаждением мучившие животных. Кнутасу приходилось иметь с ними дело, хотя те были поменьше калибром. Возможно, пони убили в приступе ярости, но против кого она была в таком случае направлена?