Некоторые не уснут

            - Юки, посмотри, что я нашла. В шкафу. Идем, посмотришь, - позвала сзади Махо и потянулась к моей руке. Я обернулась, чтобы попросить её не шуметь, и тут увидела, что её кукольные глазки все мокрые. И тогда пошла с ней наверх. Потому что я не могу видеть, как она плачет.

            - Что случилось, Махо? Не грусти, пожалуйста.

            Она отвела меня в пустую комнату на втором этаже, в конце коридора, и мы уселись на деревянном полу. Там всегда холодно. А окно только одно. Из-за стекающей по стеклу воды деревья в саду выглядят размытыми. Махо склонила голову. Её волосы спускаются по белой длинной рубашке до самого подола. Мы держались за руки.

            - Почему ты плачешь, Махо?

            - Из-за твоего папы.

            - Он болеет, Махо. Но выздоровеет. Он сам мне сказал.

            Она покачала головой, затем подняла её. Из единственного глаза, который было видно среди волос, текли слезы.

            - Твои мама с папой хотят уехать. А я хочу, чтобы ты не уезжала. Никогда.

            - Я никогда тебя не оставлю, Махо.

            Теперь грустно стало уже мне, и в горле появился привкус моря.

            Махо принюхалась, прячась за волосами. Дождь очень громко стучал по крыше. И казалось, будто он идет внутри нашей комнаты.

            - Обещаешь? - спросила она.

            - Обещаю, - кивнула я. - Ты моя лучшая подруга, Махо.

            - Твои родители не понимают игрушек.

            - Я знаю.

            - Они просто хотят играть. Твой папа должен спать и не мешать им. Если он узнает обо мне и игрушках, то увезет тебя от нас.

            - Нет. Никогда. - Мы обнялись, и Махо сказала, что любит меня. И что игрушки тоже меня любят. Я поцеловала её мягкие волосы и почувствовала губами, какое холодное у нее ухо.

            На первом этаже открылась и закрылась кухонная дверь. Махо убрала руки и распутала волосы, обвившиеся вокруг моей шеи.

            - Твоя мама ищет тебя. Слезы по-прежнему бежали по её белому лицу.

            Она оказалась права, потому что с лестницы послышались шаги.

            - Юки? - позвала мама. - Юки?

            - Мне нужно идти, - сказала я Махо и встала. - Но быстро вернусь, и тогда мы поиграем.

            Махо не ответила. Она сидела с опущенной головой, поэтому её лица я не видела.

***

            - Юки, как ты отнесешься к тому, если я скажу, что мы можем скоро переехать? Вернуться обратно в город? - Мама с улыбкой посмотрела на меня. Она думала, эта новость меня обрадует. Но я ничего не могла с собой поделать, лицо у меня словно вытянулось и потяжелело. Мама сидела рядом со мной на полу в холодной комнате, где нашла меня. Хотя Махо спряталась, я знала, что она сейчас слушает.

            - Разве тебе не хотелось бы этого? - спросила мама. - Снова встретишь всех своих подружек. Пойдешь в ту же самую школу. - Кажется, её удивляло, что я не улыбаюсь. - В чем дело, Юки?

            - Я не хочу.

            Мама нахмурилась.

            - Но ты так расстраивалась, когда мы переехали сюда.

            - Теперь мне тут нравится.

            - Ты же совсем одна. Тебе нужны друзья, милая. Неужели ты не хочешь снова поиграть с Сачи и Хиро?

            Я покачала головой.

            - Я и здесь могу поиграть. Мне нравится.

            - Одной, в таком большом доме? Когда за окном льет как из ведра? Ты глупости говоришь, Юки.

            - А вот и нет.

            - Тебе скоро надоест. Ты даже не можешь выйти во двор и покачаться на качелях.

            - Не хочу во двор.

            Мама уставилась в пол. Её пальцы казались очень тонкими и белыми в местах, где удерживали мои руки. Она шмыгнула носом, пытаясь сдержать слезы. Потом закрыла глаза рукой и шумно сглотнула.

            - Идем отсюда. Здесь грязно.

            Я хотела сказать, что мне тут нравится, но знала, что она рассердится. Поэтому промолчала и пошла за ней к двери. В темном углу я заметила белое лицо Махо - она смотрела, как мы уходим. А наверху, на чердаке, внезапно затопотали маленькие ножки. Мама подняла глаза, а потом быстро вывела меня из комнаты и закрыла дверь.

***

            Тем вечером папа дочитал мне сказку и поцеловал меня в лоб. Он так и не побрился, и подбородок у него был колючим. Он подтянул мне одеяло к подбородку.

            - Постарайся сегодня его не скинуть с кровати, Юки. Оно у тебя каждое утро на полу, а ты холодная как лед.

            - Хорошо, папа.

            - Может, завтра дождик прекратится. Сходим на речку.

            - Мне дождик не мешает, папа. Мне нравится играть в доме.

            Папа нахмурился и посмотрел на одеяло, обдумывая мои слова.

            - Иногда в старых домах у маленьких девочек бывают плохие сны. Тебе снятся плохие сны, Юки? Ты поэтому скидываешь одеяло?

            - Нет.

            Он улыбнулся:

            - Это хорошо.

            - А тебе снятся плохие сны, папа?

            - Нет, нет, - ответил он, хотя его глаза говорили обратное. - Просто из-за лекарства мне трудно засыпать. Вот и все.

            - Я не боюсь. Этот дом очень добрый.

            - Почему ты так говоришь?

            - Потому что так и есть. Просто ему хочется завести себе друзей. Он так радуется, что мы здесь.

            Мой папа рассмеялся:

            - Ну а как же дождь? А все эти мыши? Не очень-то радушный прием.

            Я улыбнулась.

            - Здесь нет мышей, папа. Игрушки их не любят. Они их всех съели.

            Папа перестал смеяться. Я увидела, как кадык у него заходил вверх-вниз.

            - Не надо из-за них беспокоиться, папа. Они - мои друзья.

            - Друзья? - Его голос был очень тихим. - Игрушки? Ты их видела? - Таким тихим, что я почти его не слышала.

            Я кивнула и улыбнулась, чтобы успокоить его.

            - Когда все дети уехали, они остались.

            - Где… где ты их видишь?