Некрасавица и чудовище

Иногда дыхание превращалось в стон. Тогда, едва дыша, я пыталась ускользнуть от ласковой пытки, но Моран не отпускал. Тяжесть мужского тела вжимала меня в наше жесткое брачное ложе. Потребность в страсти очень острая, почти нестерпимая. Всякая стыдливость давно отброшена, наши тела переплелись. Я не испугалась боли, была готова к решающему завоеванию. Не закричала, только сильнее вцепилась в его плечи и прикусила губу.

Он остановился, жесткий, сильный, напряженный, как натянутая струна. Ореховые глаза потемнели, стали почти черными, и я утонула в этом омуте окончательно.

Глава 27

Когда я открыла глаза, то долго старалась понять, где же нахожусь. Не было никакой пещеры и каменного алтаря, я лежала на самом краешке кровати в башне замка, укрытая простыней и теплой шкурой. Рядом спал Моран. Он спал агрессивно, захватив все пространство, раскинувшись, словно старался удержаться на плаву в невидимых волнах. Загорелое тело казалось очень темным на фоне белой простыни и неяркого предрассветного отблеска.

Воспоминания о нашей ночи захлестнули меня с головой.

Я тихо вздохнула. Нет. То, что произошло, никакой не сон и не игра воображения, вызванная действием зелья. На моих запястьях явственно проступили следы от стягивавших их ремней – некрасивые лилово-красные пятна.

Прошедшая ночь изменила все. О том, кто я теперь с точки зрения отца, правителя, даже Клеа и всего светлого двора, думать не хотелось. Я отогнала не успевшую растревожить сердце мысль. Если верить тому темному и таинственному существу, я теперь жена Морана.

Прислушавшись к своим ощущениям, постаралась понять, что во мне изменилось. Но, кажется, я осталась все той же Магдой, что и вчера. Странно… Мне казалось, когда я выйду замуж, то буду чувствовать себя совсем по-другому. Стану мудрее и не знаю… какой-то новой Магдой.

Но стоит ли верить обитателю пещеры? Верны ли его слова? Или они изменяются так же легко, как и его вид? А может, он просто соврал по подлости своей натуры? Я, конечно, не разбираюсь в тонкостях темных обрядов, но все-таки свадьба – это, как ни посмотри, торжество, на котором даются нерушимые клятвы. Тут же все было иначе.

Я почувствовала, как щеки начинают пылать. Теперь главное – узнать, что сам маг думает по этому поводу.

Моран, видимо, почувствовал мой слишком пристальный взгляд и проснулся быстро и резко. Он сел и хрипло спросил:

– Как ты себя чувствуешь, Магда?

– Хорошо, – прошептала я.

Моран взял мою руку и аккуратно провел пальцем по запястью.

– Больно?

Я пожала плечами:

– Нет, ничего страшного.

– А… – он вопросительно посмотрел на меня, и я поняла, о чем он хочет спросить.

Мне стало тепло от его искренней заботы. Я скромно опустила взгляд и покачала головой.

– Я не хотел быть грубым.

– Ты и не был.

Моран привлек меня к себе. От этой ласки я совершенно приободрилась.

– Такая сладкая ночь, – прошептал он мне на ухо.

Я зарделась еще сильнее.

– Утро может быть таким же, – храбро выпалила я и, извернувшись в его объятиях, заглянула Морану в глаза.

– Маленькая ведьма! А ты большая искусительница, чем я думал! Не дразни меня, иначе пощады не будет, – улыбнулся маг.

Я оказалась в плену его рук и с готовностью откликнулась на поцелуи.

– Ты такая хрупкая, Магда! Я боюсь тебе навредить, если возьму снова прямо сейчас.

Он уткнулся лбом в мое плечо, и я взъерошила его короткие волосы на затылке.

– Я так ждал этого, Магда. Теперь ты не шарахаешься в страхе и не дрожишь, когда смотришь на меня. Теперь ты принадлежишь мне еще больше, чем в тот день, когда принц Гис подарил тебя.

Сейчас в этом грозном воине появилось что-то мальчишеское. Словно он получил в последний день года давно желанный подарок, который рассматривал теперь с недоверием и радостью.

Я прильнула к нему, немного преувеличивая собственную слабость и усталость после ночи.

– Что это была за пещера, Моран? И мы теперь… – я боялась произнести слово «женаты».

– Я думал, все это давно забытые детские сказки, – задумчиво сказал маг. – Не знаю точно, почему вчера совершилось это колдовство. Ты же светлая. Ведь так, Магда?

– Да, абсолютно светлая, – подтвердила я.

Маг поднялся и обошел комнату, не утруждая себя тем, чтобы одеться.

Он быстро накладывал чары тишины.

– Не хочу, чтобы слуги нас подслушали, – сказал он, особое внимание уделяя окну.

В комнате потемнело, как будто окно закрыли плотной портьерой. Моран открыл сундук и достал оттуда свечу из красного воска. Он зажег фитилек, и по комнате поплыли тени.

Маг вернулся ко мне и устроился рядом.

– Обряд был оплачен кровью, Магда, и теперь, по традиции лунных земель, мы женаты.

Он нахмурился, по его лицу прошла тень.

– Ты не хочешь, чтобы я была твоей женой? – спросила я и замерла в предчувствии душевной боли. Если он ответит, что не желает быть моим мужем, пусть мое глупое сердце превратится в ледышку и разлетится на сотню осколков.

Моран ненадолго задумался.

– Хочу, – просто сказал он, – иначе мы бы сейчас не разговаривали.

Он говорил так, будто отвечал не столько на мой вопрос, сколько искал объяснение для себя.