Некриминальная повесть

Говорили о том, что вот здесь магазин шоколада. И шоколад продают тут большими кусками: большими и толстыми, иногда шоколад здесь в обломках. Почему? Да рецепт перепутали, и не то получилось, не вписались в рецепт супервкусных красивых конфет – и теперь продают это здесь по рублю за кило.

– Все равно шоколад! – повторила она.

– Шоколад! – проговаривал он. – Ну, надо же его куда-то деть?! Зато дешевый… А представляешь, свинью шоколадом кормить! Какого цвета сало будет?

Они засмеялись.

Вот они поравнялись со стрелкой, остановились.

– А вот здесь, – улыбнулась она, – вот сюда приезжала я в клуб. Это наш гребной клуб. Байдарки – и в самом центре Москвы! Рядом с Кремлем и на веслах!.. Давай прокачу?!

Как раз в этот момент у воды два парня спускали на воду байдарку. Парни сели и балансируя веслами, опираясь ими на воду, оттолкнулись от спецпричала.

– Сесть в эту узкую длинную лодку и не опрокинуться?! – Петр даже вздрогнул. – И как в такой узенькой плавать?

– Равновесие надо держать, веслом на воду опираться…

– Господи, вода-то желтая! Смотри-смотри! – показал Петр. – И, смотри: нефтяные тут пятна! Перевернешься так – и будешь плохо пахнуть…

– А в клубе есть душевые… – с печалью о прошлом сказала она. – Не надо падать! – Она посмотрела в Петровы глаза. – Что смотришь?! Гребла! Дело знаю. Друг отца был здесь тренером. И мы с мужем катались.

– Девчонка-то ты не слабая…

Она улыбнулась:

– Что?! Плечи широкие?! Не нравится?..

– Почему же не нравится? Сильные руки – это красиво. – Он прошел по ней взглядом опять. – Гармонично! И плавание? Ты, может быть, еще кандидат, – он кашлянул, – в мастера спорта?

– Да нет. Зачем же? Лишь ради здоровья. – Прозвучало у Петьки в ушах.

И опять перед ним осталась только она, ее тело и голос. Да и Анна сама позабыла про все остальное. И опять они целовались. И шли. И опять целовались, и они оказались так в парке. И сэкономленные за неделю Петькой деньги ушли на аттракционы.

Потом пошли к улице Горького.

Уж вечер отменял дневные краски, и город с мерным гулом летящих куда-то машин погружался в усталое безразличное ко всему и состояние. И Центр уже мелькал рекламами витрин, парадных входов, и просто разноцветными панельками каких-то вывесок.

Они шли по Москве, и хотелось дождаться им ночи. И все быстрее стучало сердце у каждого. «Сквер, хотя бы сквер с диваном! – думал он. – Тверской бульвар или Страстной? Лучше Страстной! Там нет шахматистов. Картежников тоже там мало. Главное, был бы свободный диван или хотя б половинка его. Скорее! Скорее туда!» И он тянул ее быстрее за руку.

Темнело. Свободный диван на бульваре нашелся. Петр сел на него и привлек на колени свои к себе Анну. Они вжались друг в друга. И Петр ощутил, как по ласкам она голодна.

Ноги! Шелковые ноги. Нежная упругость бедер, прямые сильные бедра, колени, шея. Он расстегнул блузку. Под ней не было лифчика. И целый час они упивались друг другом.

После спешили они на метро. Надо было успеть к половине двенадцатого сесть на трамвай. Главное, что бы муж не стал искать ее и вызванивать по всем знакомым.