Некрофилия: психолого-криминологические и танатологические проблемы

Особого анализа заслуживает мать Спесивцева — Людмила. Прежде всего, она соучастница убийств и людоедства, при этом нужно подчеркнуть, что соучастие — это не только уголовно-правовая, но и нравственная категория. Она является соучастницей в уголовноправовом смысле потому, что она обманом завлекала в дом жертвы, чтобы их убил ее сын, он всегда надеялся на ее помощь, а именно на то, что она унесет трупы, скроет следы преступления. Она соучастница в людоедстве, поскольку расчленяла тела убитых, варила их, давала есть собаке, ел и ее сын — это в нравственном плане. В целом Людмила Спесивцева является типичной некрофильской личностью, человеком смерти, поскольку активно способствовала убийствам сына, смерть многих людей от его руки она ощущала как естественный выход из той жизненной ситуации, в которой оказался Александр, многие убийства имели место в ее присутствии. Однако ее преступная помощь сыну не была простой материнской поддержкой — она таким путем искупала глубоко беспокоящее ее чувство вины: из ее чрева вышел этот тщедушный, хилый, жалкий, слабый, вечно болеющий человечек, который не пользовался никаким успехом у женщин и не имел друзей. Он вообще никому не был нужен, кроме нее.

Именно среди серийных убийц, и даже преимущественно среди них, встречаются сейчас в нашей стране каннибалы. В этом плане особенно характерен Джумагалиев (о нем речь будет идти ниже), в меньшей степени Чикатило. Можно думать, что в некотором контексте выпивание крови жертвы тоже является людоедством.

В настоящее время известны следующие виды причин каннибализма как явления в целом:

1) каннибализм по причинам острого голода, что в современных условиях имеет место достаточно редко и обычно в экстремальных обстоятельствах, чаще в группах, отрезанных от остального мира (например, в тайге, после кораблекрушения и т. д.).

Гораздо больше случаев людоедства при массовом голоде, как это имело место в СССР в начале 30‑х годов и в Эфиопии в конце 70‑х — начале 80‑х годов XX в.;

2) каннибализм, который можно назвать символическим, или ритуальным, истоки которого лежат в глубокой древности. Установлено, что первобытный человек поедал других людей не только из-за голода и гастрономических побуждений, но и для того, чтобы приобрести силу, ум, мужество и иные важные качества, которыми, как ему представлялось, обладал поедаемый. Тогда люди верили (современные дикари верят и сейчас), что вместилищем этих завидных качеств являются отдельные части человеческого тела.

Людоедство было и частью первобытной религии, например, фиджийцев, у которых боги считаются большими охотниками до человеческого мяса[9].

Мифологическая и символическая стороны каннибализма представляются достаточно сложными. М. Элиаде отмечает, что на первобытной стадии культуры мы встречаемся с ритуальным каннибализмом, который в конечном счете является духовно обусловленным поведением хорошего дикаря. Самая величайшая забота каннибала, в сущности, выглядит метафизической — никогда не забывать того, что произошло в «незапамятные времена». Убивая и поедая свиней во время торжеств и поедая первые плоды урожая корнеплодов, человек, по мнению М. Элиаде, поедает божественную плоть точно так же, как и во время празднеств каннибалов. Принесение в жертву свиньи, охота за головами и каннибализм символически означают то же самое, что и сбор урожая или кокосов. Съедобное растение не представлено природой. Оно является продуктом убийства, потому что именно таким образом оно было сотворено в начале времен. Охота за головами, человеческие жертвоприношения, каннибализм — все это было принято человеком, чтобы обеспечить жизнь растениям. Каннибализм является типом поведения, свойственного данной культуре и основанного на религиозном видении мира.

М. Элиаде утверждает, что, перед тем как осуждать каннибализм, всегда следует помнить, что он был заложен божествами. Они положили ему начало, чтобы человек смог на себя взять ответственность за космос, чтобы поставить его в положение смотрителя за продолжением растительной жизни. Следовательно, каннибализм имел отношение к ответственности религиозного характера[10].