Некролог

Сестра окинула ее взглядом, полным презрения, и вышла из палаты, закрыв за собой дверь. Одноместная комната с обшарпанными стенами и жесткой кроватью на металлических, ржавых пружинах. Подушки в непонятных разводах, сухое, негнущееся постельное белье, холодильник с затхлым запахом - в больничных стенах все прело и отмирало - сплошная пролежень в среде обитания человека. Из-за стены слышалось, как санитары криками и тумаками успокаивают взбунтовавшегося пациента, его крики были приглушенными и далекими. Хоть Варю и не заботили людские страдания и муки безумцев, но она понимала, что окружавшие ее стены, как губки, впитывают в себя каждый новый крик - отзвук мучений, и могут навечно стать клеткой для каждого умершего здесь пациента. Больничные покои знают все о своих постояльцах - вбирают в себя частицы их страданий и становятся с каждым днем все более холодными и глухими.

Девушка подошла к окну и выдохнула на запотевшее стекло, на нем проявился отпечаток ладони, и Варя поднесла к нему свою руку. В ту же секунду ее сознание перенеслось в тихую и пустую квартиру, где Он убил ее. Она могла мысленно прогуляться по ней, заглянуть в спальню и в ванную комнату, только там никого не было, но всюду слышался шум падающей из крана воды. Открыв глаза, Варя чувствовала себя очень одинокой и забытой, словно она уже сыграла свою роль в Его жизни, и все, что теперь ей оставалось - это ждать конца.

Владислав, покончив со своими делами - пристрелив Спартанского, широко расправив плечи, шел по коридору своей штаб-квартиры. Каждый встречный в смятении отводил от него свой взгляд и ускорял шаг. Едва перешагнув порог своего кабинета, он впервые за несколько лет вспомнил о первых и, пожалуй, последних визитах Вари к нему на чай. Рано было предаваться воспоминаниям о ней, нельзя пробуждать тени болот, ведь они всегда предательски путают маршрут.

Его кабинет и по сей день оставался роскошным, но ему не хватало частицы непознанного им уюта, который наступал только в ее присутствии и никогда не повторялся. Пространство было огромным, перегородкой межу малым рабочим местом и зоной отдыха служил тропический аквариум, в котором обитали мурены и прочие сперва неприглядные гады. По голым стенам бегали голубые волны света, и в целом кабинет был достаточно освещен, но его любимое кресло стояло в густой синеве, там, где вопреки яркой иллюминации, оставался темный угол. Он сел у окна и отпил из фляжки виски. Ему было невыносимо оставаться одному, и он, закрыв глаза на все свои сомнения, направился обратно к Варе, прихватив с собою бутылку темного рома и две таблетки экстази. По дороге он выкурил чуть ли не всю пачку сигарет, от чего в желудке у него образовалась неприятная пустота, а во рту кисловатый привкус.

Войдя в клинику, Владислав осмотрелся: на сестринском посту и в коридорах никого не было, пациентов развели по палатам и уложили спать. В обходном листке, лежавшем на стойке, он прочел, что Варя размещена в палате А10, и сразу же направился туда. Он чувствовал себя студентом, пробиравшимся в женское общежитие, и радовался этому, как ребенок. Сатаров приотворил дверь в ее палату и заглянул туда: Варя лежала на кровати, свернувшись калачиком и прикрывшись краешком одеяла. Услышав его шаги, она встрепенулась, как зверушка, и жестом пригласила его сесть на край кровати. Он было уже вскинул вверх руки, благодаря своих богов за то, что ему не пришлось ей ничего объяснять, - Варя сразу же прижалась к нему всем телом. Он поставил перед ней бутылку рома и тихо сказал:

- Она прилетела ко мне прямиком из Индии. - Он открыл бутылку и понюхал. - Терпкий, как ты. Мне не с кем было его открыть, и от того, я в который раз уже убеждаюсь, что всему свое время.

Ему было сложно забыться, он посмотрел в окно, а в голове мысли взвились, как стая напуганных птиц. Варя сидела напротив него с широко открытыми ясными глазами, ее каштановые волосы на свету становились красными, как рубин, и сияли. На секунду Варе показалось, что с его появлением все наладилось, а что еще страшнее, ей показалось, что она любит его. Но она быстро прогнала от себя эту мысль. Рано было делать такие выводы: едва успел остыть труп Вадима, упасть член Сигмы и забыться обожаемый ею Убийца.

Владислав взял ее за руку и положил в нее таблетку, она посмотрела на нее и решительно закинула ее себе в рот, а после взяла у него бутылку рома и сделала из нее большой глоток - высунула язык, чтобы показать то, что она приняла свои лекарства.

- Это здесь тебя научили этому трюку? - он повторил за ней.