Некромант и такса

Здесь Душечка поймал намек и, под шумок нашего диалога, съел все булочки и опустошил кофейник.

Утром я чуть не проспал, поэтому Тоби успел только вывести на пар минут по делам. Обстоятельно прогуляться (и вернуть лупу) мы пойдем с ним после завтрака. Молодой собаке обязательно нужен моцион, иначе она начнет грызть и портить хозяйские вещи – так сказали мне вчера обладательницы боевых матросских швабр. Перед выходом я проверил, как работает еще одно лунное заклинание, которое наложил вчера перед сном – «темнота внутри». Это второе удавшееся мне заклинание лунных рун, причем, днем оно должно действовать, потому что наложено изнутри сундука, где темно. Если какому-нибудь негодяю снова взбредет в голову порыться в моих вещах, сундук отобьет ему пальцы, потому что теперь на дневном свету или со свечкой открывать его будет небезопасно, он станет захлопываться.

У заклинания есть некоторые неудобства – теперь я сам могу найти нужные предметы только в темноте. Но я, по крайней мере, знаю о ловушке, помню, что у меня где лежит, и могу найти необходимое наощупь, погасив свет или накинув поверх сундука одеяло. Бьет он сильно, может сломать кости. Не забыть бы самому, что сундук теперь с секретом.

* * *

Какой сегодня занятой и какой бестолковый день. Первая его половина. Мое вдохновение, приданное мне удачным лунным колдовством, всерьез поубавилось. Магия магией, но, когда дело доходит до работы с людьми, живыми ли, мертвыми ли, попадаешь словно двумя ногами в топкое болото. Это не музыка. Это не летит.

Утром после завтрака я, по пути вернув часовщику лупу, направился в собор, чтоб поискать фантом на колокольне. Вчера я ходил вокруг, но не поднимался. Я старался, подгадывал время, чтобы прийти после службы и ни с кем ненужным мне не столкнуться. Но попал на похороны. Не знаю, есть ли во всей Бромме столько населения, сколько собралось тем утром в соборе и около. Я талантлив в своей области, я знаю. Уж если чутье меня поведет, так оно и приведет.

К тому же, в городе начинают меня узнавать и, следовательно, поджимать губы и обходить, отвернувшись. Словно от меня можно заразиться какой-нибудь нечистью и стать таким, как я. Наивные чудаки.

Я и сам сторонился похоронной суеты, держал собаку на руках, так что люди меня не очень беспокоили, однако ко мне все ж пристал фантом той древней старухи, которую вначале с огромным почтением вносили, а потом выносили из собора. Фантому было наплевать на отпевание и показную скорбь родственников, часть из которых знать ее не знала, а она не помнила их; старухе некто остался должен двадцать далеров по давно утерянной расписке. Бабке было сто два года, но она уходила в уме и почти при памяти, и обрадовалась, что нашла человека, который продолжает ее видеть и слышать. Пока я ждал свободного входа на колокольню, она засушила мне мозг требованиями пойти и разбудить совесть в том нечестном человеке, который даже на похороны не явился. Бытует убеждение, будто чем дольше жил человек, тем меньше при переходе в иной мир цепляется за этот, но здесь не тот случай. Из-за долга в двадцать далеров Бромму ждет еще одна неупокоенная сущность, готов поклясться лунной тростью.

Всегда отдавайте долги, господа. Это в ваших же интересах.

С колокольни открывается чудесный вид на охотничий замок, аккуратные фермы вокруг города, зеленое море лесных угодий и лиловые горы вдали. До границы отсюда миль двадцать пять, наверное. За горами лежит иное государство. Удобных перевалов вблизи нет, Бромма как потайное гнездо маленькой птички. Где-то оно есть, но мало кто заметит и знает про него. Хорошее место, красивое, чистое, но очень уж удаленное от светской, военной, политической и прочей жизни. Что за дрянь здесь произошла с этим убийством? На колокольне я не нашел фантома, но обнаружил его след сверху вниз. Я правильно понял – фантом не привязан к одному месту, он мечется между несколькими значимыми для него точками. Одна из них на колокольне, другая на соборной площади у фонтана, третья, как ни странно в полицейском участке. Таким образом побеспокоил он многих, и жалобы поступили со всех сторон.

Интересно со мной ведут себя местные церковные власти. Меня для них как бы нет. На обед к бургомистру по поводу прибытия нашей делегации настоятель не пожаловал, от встречи со мной (я спросил через служку, нельзя ли мне расспросить его о встречах с привидением) отказался, сославшись на сугубую занятость. Но у меня такое впечатление, что делать в соборе я могу что угодно – хоть шарить в ризнице по сундукам. Я хожу с собакой под мышкой, в темных местах выбиваю тростью ненормально зеленые искры из каменной плитки под ногами, а от меня просто отворачиваются, словно меня не существует. Как почти не существует для всего мира маленькой Броммы. Хотя люди вокруг, наверное, не видят искр. Нужен дар, чтоб разглядеть зачарование лунного посоха на моей трости.