Некромант по вызову. Трилогия (СИ)

Мою милость пытаются активно загнать в кабалу, навесить пожизненных долгов, гнусно ограбить и все это изящно прикрыть королевскими приказами. Более того, меня принимают за малолетнего идиота, искренне верят в то, что им все удастся, и пока не представляют, НАСКОЛЬКО им повезло застать меня сегодня врасплох. Потому что дар… мой новый непонятный дар, которого у меня совершенно не могло открыться, но который тем не менее, всетаки проснулся… это – просто грандиозная подстава и первая, пожалуй, настоящая трудность, которая надолго займет все мое внимание.

Но могло ли случиться так, что бастард Невзуна вдруг унаследовал от отца не «темный», а «светлый» дар? При том, что многие поколения магов в этом роду принадлежали, вне всякого сомнения, к потомственным мэтрам? А если считать, что когдато ОЧЕНЬ давно в их крови гуляла и толика «светлого» дара, о чем впрямую говорилось в длинной родословной барона, то могла ли она пробудиться через такой громадный промежуток времени? И если могла, то тогда почему это случилось так поздно?

Вряд ли барон рискнул бы бросить сына на алтарь, если бы знал, что он – одаренный. Думается мне, в этом случае он использовал мальчишку намного более эффективно. Скажем, забрал бы сначала его силу и лишь потом замучил до смерти. Но раз этого не произошло… видимо, барон или плохо знал теорию, во что, вспоминая о его супруге и дочечке, было трудно поверить, или же на тот момент у мальчишки не имелось никакого дара. А открылся он лишь на пороге смерти. Как раз в тот недобрый момент, когда Нич проводил над ним ритуал перемещения душ.

Хорошо. Допустим, так и было. Я даже готов предположить, что мое переселение могло спровоцировать пробуждение дремлющего в пацаненке дара. НО! Я почти сразу наложил на него свою Печать, которая, судя по тому, что мои старые артефакты остались послушны, какуюто часть моих прежних сил в себя всетаки вобрала. Следовательно, должна была, как минимум, остановить развитие дара на прежнем уровне, а как максимум – просто обязана была задавить его в зародыше.

Но Лиуройто заявил, что дар продолжает развиваться! И сейчас его цвет стал гораздо ярче, чем месяц назад!

Получается, Печать не работает? Осталась простым набором знаков, которые я вырезал на своей коже лишь из желания содрать с графа положенные мне по праву деньги?

А почему тогда откликнулось зеркало?! Почему меня узнала Лишия?! По какой причине начало спадать ее проклятие и с какого, позвольте спросить, случая мои умсаки все еще топчут эту землю?! Когда некромант умирает, все его творения теряют силу, тогда как мои резвые кони… да и не только они… превосходно себя чувствуют, регулярно вывозят из замка горы мусора, охотно слушаются и, кажется, стали даже немного сильнее?!

Я устало потер виски.

Ничего не понимаю… обычно с даром бывает либо так, либо этак: «светлый» или «темный». Не сказать, что они вступают в прямой конфликт друг с другом, потому что иначе я не смог бы изучить науку мастера Твишопа, но все же различия достаточно ощутимы, чтобы так называемая «светлая» сторона подавляла «темную» и наоборот. А со мной опять какието непонятки. Вроде прежнюю силу я потерял, но, в то же время, есть немало признаков, указывающих на то, что это – лишь временное явление. С другой стороны, «светлые» углядели «свой» дар, который с какогото перепугу вдруг начал развиваться. Неужели это значит, что моя «темная» сторона когданибудь будет вынуждена уйти? И со временем окончательно угаснет, подавленная доминирующим даром мальчика, после чего я превращусь в настоящего «светлого»? Или вероятный конфликт между ними в итоге уничтожит оба осколка моей прежней жизни? И я утрачу способности к магии вообще?..

Я настолько глубоко задумался, что пропустил даже приближение вечера. Не заметил сгущающихся над замком туч. Не обратил внимания на то, как удлинились тени на полу. И, вполне возможно, сидел бы во дворе до поздней ночи, если бы не услышал над головой тихий шорох и не вспомнил своевременно, что вместе со служанкой перевез сюда не только опасные артефакты.

– Легкой тебе смерти, хозяин, – вдруг прошелестела ночь, потревожив сгустившуюся надо мной тишину негромким хлопком.

Я повернул голову и, проследив за метнувшейся в вышине тенью, нахмурился:

– Бескрылый?

– Я, хозяин, – вкрадчиво прошептала тень, перелетев немного ближе. – А ты, никак, загрустил?

– Скорее, задумался. Вы давно проснулись?

– Вчера ночью. Переезд забрал у нас много сил. Не все еще пришли в себя.

– Сколько вас? – заинтересованно спросил я, задирая голову и всматриваясь в темноту.

– Вчера было трое. Сегодня уже в три раза больше… и мы голодные…