Некромант-самоучка, или Форменное безобразие

— Как я понимаю, игры Смерти в Треде это не конечная цель для нее, — произнес Дао-дво. Задумавшийся грифон неопределенно кивнул, и многоликий сделал еще одно небезосновательное предположение: — Хотите показать девушку императору?

— Да, — последовало уверенное, прежде чем советник полководца Нубуса понял, на какой вопрос ответил. В следующий миг он обернулся, перевел злой взгляд с седовласого наставника Уо на его рыжего подопечного, недоуменно поднял брови и неожиданно сказал: — А ты умнее, чем я думал.

— Могу признаться в том же, — Герберт со вздохом опустился на крышу и обнял колени.

Этот день не задался, и с него возьмут пример три последующих года. Таррах!

*** Неизвестно почему, но стоило мне отойти от дома, как меня потянуло к кустам шиповника близ ограды. И подойдя к нежным ароматным цветам, источающим запах меда, я несказанно удивилась, встретив там Кворга.

— Октован?! Что вы здесь делаете?

— Тихо! — пришикнул метаморф, стремительно поднимаясь с четверенек. — Я ждал тебя.

— На земле?

— Нет, вначале в норе прятался, потом… — но заинтриговав меня, он тут же оборвал свои объяснения и сухо сказал: — На разговоры времени нет. Держи.

В мою руку перекочевала маленькая дамская сумочка, весом превосходящая пудовый бочонок соли, которую в ведической школе использовали повсеместно.

— Что это? — удивленно вопросила, чуть уронив ее в траву.

— Твои вещи, в том числе и колбы. Не разбей.

— То есть здесь все-все-все и даже книги? — я посмотрела на него вопросительно.

— И даже Гирби, — заверил Кворг и потер висок, бросив взгляд вглубь сада. — Опять сканирует, мерзавец. Вот старый… — он явно хотел сказать другое слово, но выбрал, — пенек!

— Вы это о чем?

— Не важно, — ведьмак, теперь уже седеющий окончательно, отмахнулся и зашептал: — К родителям они тебя просто так не отпустят, со мной повидаться тем более, а значит опять будешь на удаленке практиковать.

— А я буду? — спросила недоверчиво. Уж после всего произошедшего приниматься за эксперименты вновь мне боязно, а еще противно. Я нанесла значительный урон рыжему Дао-дво, пусть и не осознанно, но все же нанесла.

— Конечно, да! Кто останавливается на полпути? — возмутился мой наставник и, взяв под локоток отвел в сторону от кустов, заверил: — Только не ты, и не тогда, когда в твое распоряжение попадет целая библиотека по некромантии. — И чтобы окончательно меня вдохновить, порадовал: — А еще там проводят военный спецкурс для черных магов и смертников имперских игр.

Сказал и, сдавленно охнув, потер уши. Затем согнулся, притопнул ногой, и вслед за волосами стали белеть его брови.

— Старый ко… — взгляд на меня и тихое: «хм» завершило ругательство. Ведьмак медленно разогнулся, гневно глядя куда-то в сторону богатого дома, прохрипел: — Слушай, Намина, и запоминай.

Эксперименты ты не бросаешь, поиски не оставляешь, а главное изучаешь все, что возможно. Тебе от дара нужно либо избавиться, либо закупорить его, пока ты не пожелаешь от него избавиться.

Второе предпочтительнее.

— Но почему? Вы же сами неоднократно говорили, что игры Смерти не для меня.

— Так и есть, но я не хочу, чтобы кто-то из кадетов обидел тебя в следующие три года.

— Погодите, — я нахмурилась, чувствуя подвох. — То есть вы не будете против, если я найду, как усмирить свой дар, и продолжу образование?

— Конечно! — воскликнул метаморф, чьи ресницы так же побелели.

— Военная академия столицы Треда славится своим образованием и его заоблачной ценой. Так почему бы за чужой счет не получить и лучшее из возможного? Я уверен, ты успеешь до завершения срока, а потом просто утрешь кое-кому наглый крючковатый нос.

Несомненной имелся в виду Тиши. И глядя на новоявленного альбиноса, улыбнулась.

— Хотите, чтобы род Дао-дво разорился, а грифон просчитался на мой счет?

— Очень хочу. Разорить не разорю, но хотя бы получу моральную компенсацию, — он указал на свои абсолютно белые локоны, брови, ресницы и пробивающуюся белоснежную щетину. Подмигнул. — Имею право.

— Имеете, — согласилась с улыбкой и, сняв перчатку с руки, прикоснулась к локонам ощутимо вздрогнувшего Кворга. — Тамани Анти а-то Теи, — произнесла я. И простая формула восстановления вернула моему наставнику прежнюю черноту, закрасив даже те три седые пряди, что были у него с самого нашего знакомства.

— Вот так лучше!

— Лучше? — он схватился за сердце и покачнулся. — Я думал, что хуже седины быть ничего не может. А тут ты чуть не познакомила меня со смертью!

— Но не познакомила же, — возмущенная я так и застыла, держа в руках перчатку.

— Но и не предупредила! — парировал он и исчез. Без предупреждения, совершенно неожиданно, ведь ранее он так от меня не уходил

— Наставник? — тихо позвала я. — Октован?

— Да, ждежь я, — прожужжал подлетевший ко мне шмель.

Маленький, полосатый, хорошенький, а голос деловой.

— Жнажит так, для опытов тебе нужжен метаморж, в крайнем жлужае жжж оборожень. В жамом крайнем! — повторил он, акцентируя мое внимание. — На Гера не ражжитывай, пожле вжего перенеженного он не жоглажижя ни на жто.