Некромант-самоучка, или Смертельная оказия

— Уря! Хоть ты мне рада, — тут же откликнулась она, хвостиком поглаживая мои пальцы. — А то, представляешь, мень-ня такую хорошую с тренировки выгнали за подсказку. Бь-бяки! Дя-дя, все трое бь-бяки зловредные, а одна из них еще и чешуйчатайя.

— Выгнали с тренировки… с какой?

— С твоими должниками. Вот сейчас у них появь-вятсь-ся проблемы и сами позовут…

— с серьезным видом сообщила она и вздрогнула всем тельцем. — Ой, зовут!

Взвизгнув пронзительно теневая исчезла, точь-в-точь как Гер, без слов и объяснений.

А я осталась одна, вернее в окружении оголодавших до ласки шипастых.

— У-у-у-у-у… — Взвыть получилось еще более душераздирающе, чем раньше. Миг и в моих руках опять Сипатяшка: — Кука?

— Дя, вернулась спросить. А ты почему здесь до сих пор сидишь?

— Мне уйти не дают.

— Они? — удивилась тварюшка, кивнув на псов, и фыркнула: — Так прогони. Для тебя они по сути простые псы. Встань скажи им: «Кыш отсюда» и сама уходи.

— Загрызут, — призналась я в самом жутком своем страхе. Том самом что удерживал меня на месте без малого два часа.

— Кто?! Эти? Вот ты даешь! Их впервые за две сотни лет существований-я погладили, а не прокль-лятьем пнули под шипастый хвост. — Последнее она в пантомиме изобразила и ухмыльнулась, тряхнув ушами. — Кто ж такую ласковую грызть будет? Дя они сами за тебь-бя… — призналась кука и осеклась, поймав мой взгляд.

— В самом деле?

— Не советую проверь-рять, но в общем… — нежить лапки сложила, носик хвостиком потерла и почти неслышно призналась: — Дя.

И я сделала то, что было в привычке у отца, не желающего видеть зверье во дворе нашего дома. Вскочила на дрожащих ногах, за кусты ухватилась и рыкнула: «Марш в будку! Живо…» На меня сердито посмотрели семь пар прищурившихся глаз, но я не подалась и не обратила внимания на рык вожака. Онемевшей ногой притопнула и рукой махнула в сторону оврага:

— Это что еще за мансы?! Бегом!

— Скирь… — желая разжалобить, псы прижали уши к голове и ссутулились.

— В другой раз и без выпендрежа, — смилостивилась я, пригрозив напоследок. — А сейчас, пошли вон отсюда!

— Фарг! — отозвался главный из них, мою руку лизнул и растворился в воздухе, а за ним остальные.

Не веря в удачу, рухнула на землю и захохотала.

— Намина, Наминочка, что такое? — Симпатяшка не на шутку забеспокоилась. — Тебе плохо? Вызвать целителей на полигон? Наминка… — затрясла за грудки, не добившись ответа. — Не молчи, объй-ясни, что случилось.

— А всего лишь придумала…

— Что придумала?

— Как рыжему отомщу за то, что он меня с псами оставил, — произнесла с нескрываемым злорадством.

— Ой, не повезло этому рыжему… — заявила она, затем нахмурилась и испуганно затараторила: — Не надо натравливать их на хозь-зяина! Он хороший. Он думал, ты знаешь, как справитсь-ся с псами. Иначе бы ни за что никогда…

— Да откуда?! — Я сняла нежить с груди, взялась расплетать сети некроманта, что осталась на кустах плотным пологом. Руки дрожат, самое то, чтобы их занять. — С чего вдруг он предположил, что я знаю?

— Из третьей книги по играм! В конце, где значитсь-ся: «А теперь коротко о смертьнесущих», — пролепетала Симпатяшка, взлетела на мое плечо и с надеждой заглянула в глаза. — Хозь-зяин именно поэтому ушел. Был уверен, ты справишьсь-ся.

Мы замолчали на минуту или две, прежде чем кука вопросила:

— Так ты простишь?

— Нет. Но отомщу иначе.

На этом мы разошлись. Кука отправилась к тренирующейся с мастерами команде, я к себе в комнату. На душе не то, что муторно, отвратно. И опять получается, сама во всем виновата. Не дочитала. А как прочесть то, от чего воротит, если нет ни настроения, ни желания пересилить себя? Ко всему прочему выходит, что Дао-дво все-таки нашел, чем отвлечь соглядатаев, и как сказал Его Высочество, выручил команду.

Придя к себе, покупалась переоделась и легла, ощущая себя абсолютно несчастной.

Рыжий сволочь, смутил, напугал, заставил наступить на горло собственному страху и бросил, даже не удосужившись спросить, знаю я о своих возможностях или нет.

— Что б его! — воскликнула в сердцах и стукнула подушку. За то, что команду выручил, конечно, спасибо, а за то, что меня подверг очередному показательному обучению… я готова его растерзать. Отомщу, точно отомщу, а затем потребую, чтобы ставил в известность обо всех всплесках неуемного наставничества. Или наоборот, вначале потребую, затем отомщу. На этом мое мысленное возмущение, прервал голодный зов желудка. К сожалению, он напомнил о себе с опозданием, а потому в комнату уже ничего через браслет заказать нельзя, придется идти в столовую.

Я и пошла, но лучше бы осталась в комнате. Поначалу ничего не происходило, а вот потом ко мне стали долетать не только ехидные смешки и многозначительные хмыки смертников, но и обрывки фраз.

— … довольный до скрипа зубов он загнал ее в кусты, — вещал кто-то хорошо поставленным голосом, — позволил почувствовать себя на свободе. А сам подготовил ловчую…

Вот не одна я лазила в зарослях, подумала кисло и улыбнулась.