Некромант-самоучка, или Смертельная оказия

Ужас! Будь я на поверхности, смогла бы сориентироваться хоть чуть-чуть, а здесь и сейчас, в темноте и холоде при малом количестве воздуха я все больше проклятий посылала в никуда и все меньше надеялась на спасение. Именно поэтому желтую вспышку справа я поначалу восприняла как свет в конце тоннеля, а уже потом различила в нем Гера. Рыжий горел так, словно тысячи маленьких лавовых ручейков устремились от его сердца по всему телу, выгибая многоликого дугой, заставляя в мучительном крике потерять последние пузырьки бесценного воздуха.

Несколько мгновений я с ужасом осознавала, что так на него действует наша связь, не заглушенная успокоительным, то самое замыкание опекаемой на опекающем, которое в случае опасности безжалостно выжигает многоликого изнутри. И только потом заметила, что этим ужасом «восхищаюсь» не одна я. Карзия поднялась со дна навстречу неизвестному. Вплотную к нам не приблизилась, но и десятка метров хватило, чтобы рассмотреть на ее жуткой морде борьбу инстинктов между «жрать охота!» и «а вдруг добыча отравлена?». В поисках ответа пятиметровая шарообразная зеленая тварь, усыпанная желтыми ядовитыми иглами, посмотрела на меня. А я отвечать не стала и, пользуясь освещением, шарахнула по монстру невероятно энергоемким плетением, за которое мне на суше не то что голову, ручки-ножки оторвут.

Проклятье Парящего топора, не видя разницы между водой и сушей, разлетелось на сотни метров, вырубая все на своем пути. Всего через несколько секунд я оказалась на свободе, Гер потух, а далеко внизу дно озера начало «прорастать» жгутами светящейся зеленой крови и желтыми соцветиями ядовитой лимфы нежити. Видимо, в последний момент карзия все же сообразила скрыться, но совсем сбежать не смогла. И, судя по всему, меня сейчас постигнет ее же участь, сил на поиски рыжего нет, на подъем тем более, воздух на исходе, заледеневшие руки неощутимы, даже удивительно, как проклятье сотворила, и самое обидное – умирать желания тоже нет, но с этим уже ничего не поделаешь.

Я с тоской посмотрела на распускающиеся внизу «цветы» и, готовясь к смерти, через браслет сбросила команде последний позывной: «Вот и все. Время вышло». Затем зажмурилась, обняла себя и… Неожиданно совсем рядом послышалось нечто утробное и злое, я вздрогнула, сильные руки подхватили меня, прижали к горячему телу с бешеным ритмом сердца, а далее был стремительный подъем сквозь толщу бурлящей воды. Ощущая нарастающий шум в голове, огнем горящие легкие и тело, сотрясаемое ознобом, я, оказавшись на поверхности, менее всего рассчитывала услышать:

– Сумеречная, Таррах тебе в глотку! Как ее убить?!

– Кого?

– Карзию, потомство ты вырезала. А самка осталась жива… – рявкнули мне и утонули. Задыхающаяся, со слезящимися глазами, я в свете тонкого месяца мало что могла различить, лишь характерный бульк и плеск, разбушевавшейся воды.

– Ч-чт-т-то? С-са-м-м-мка… Мамочки, она же неуловима почти! Нужна приманка. Гер?! – дрожащими руками стерла с лица капли, позвала громче: – Дао-дво? Графитовый…

– Здесь я… твою ж мать! – раздалось уже в десяти метрах от меня. И не успела я обернуться к нему и обрадоваться, как он снова булькнул. Затем почти сразу же появился и, отрастив огромные крылья, захлопал ими по воде. – Ты вспомнила?! – поорал метаморф, отбиваясь от липких языков нежити.

– Милостивый боже… – прошептала я, сжавшись от ужаса и превозмогая оторопь, прокричала: – Д-да!

– И что? – потребовал он ответа и взмыл вверх.

– Нужно, чтобы она тебя съела! В пасти есть рог, нарост, срежь его, и все…

– Ч-что? – От такой новости он явно оторопел, не заметил появившегося над бурлящей водой липучку и снова булькнул, даже бултыхнулся, помянув Тарраха.

И тишина. В саду все та же идиллия и романтика, выводят трели сверчки, журчит нежными переливами фонтан, цветет метиола, вода блестит в свете тонкого месяца, и где-то на дне озера медленно умирает рыжий. Я уже раз пять через браслет сбросила всей команде и мастерам призыв о помощи, неоднократно позвала теневую и помянула нехорошим словом Властителя преисподней. И никто не откликнулся. Абсолютно. Выбравшись на берег, успела окончательно отчаяться, а время идет… И лишь одна надежда греет, если Гера целиком проглотили, то он еще две или три минуты проживет. А потом… «Потом» я ждать не смогла. Раз никто не откликнулся и на помощь не пришел, значит, никто и не увидит, как я…

Плетение распыления, показанное мне Сули буквально на днях, я усилила проклятьем давящей воды и заклятием поиска, чтобы все живые тела из озера в буквальном смысле слова выдернуло на сушу. Процедура не из приятных, но вряд ли навредит кому-либо кроме карзии, а уж если она в озере завелась, то ни флоры, ни фауны там давно нет. А многоликий, застрявший в нежити, вряд ли удар почувствует. Решив так, я подпитала руны остатками сил и отпустила заклинание в озеро до того, как рядом раздалось ошарашенное:

– Сумерька, ты что творишь?