Некромантия. Задачи и упражнения

– Мне до бездны, как это выглядит, я развязываю себе руки.

– Но ей вы их связали! – Как есть позер. Ведро пафоса на стакан воды.

– Она все равно ничего не может сделать, я – смогу.

Надо заканчивать этот цирк, еще не хватало, чтобы Арен-Тан сюда вышел для полного комплекта, его и так слишком много. Слишком много Арен-Тана и впечатлений. Удержать лицо стоило пропасть нервов, а тут еще Эфарель в роли угрызений совести.

– Я знал, что темные жестоки, но вы меня просто ужасаете.

– Что ж не бежите? – Язвить не хотел, само как-то выходит. Устал? Это зависть, магистр Холин, потому что вы не желаете выглядеть идиотом, а Эфарелю начхать.

Сел в магмобиль и даже дверцу закрыл аккуратно, хотя хотелось хлопнуть, как истеричной барышне, со всей дури, чтоб звон пошел. Зато рычаг управления рванул так, что, кажется, там что-то хрустнуло.

Холин, ты идиот. Пусть бы еще все равно было… Но не было, …

Не только Заклинатель, не только… Кто же?..

…а холодно – было.

* * *

Мрачно и красиво. Черномаг ценил красоту, но ученик перестарался.с антуражем. Массивную стену рассекала продольная трещина. В нее сочился алый закат, осколки лопнувших кристаллов-накопителей, таких же алых и впитавших жертвенную кровь, отсвечивали мягко и зловеще. Слишком театральная картинка. Он поднялся на колено, повел плечами и только потом выпрямил шею. Было странно снова чувствовать тело. Только тело пока еще чувствовало плохо. Осколки впились в ноги и рассекли кожу острыми гранями – боли почти не было. Не хорошо. Боль делает тело живым, а еще это отличный катализатор и средство управления. Плащ чуть великоват, но ткань приятная. Голой, можно сказать, новорожденной коже было комфортно. Капюшон лежал как раз так, как он любил, закрывая лицо на две трети, оставляя открытым только подбородок и губы.

Коснулся носа, провел рукой дальше, проверяя. Черты были те же, не хотелось бы потерять лицо. Забавно вышло. Рассмеялся. И прислушивался к эху своего голоса. Он точно не мог сказать, звучит ли он, как прежний, не помнил.

Встал, прошел к трещине, аккуратно, так, чтоб не рассадить босые ступни об осколки. Кровавые следы на полу – это будет совсем уж перебор. Качнулся в иную форму и обратно, оставил перстень с камнем и в этой реальности тоже. Вышло легко и приятно, так же, как дышать. Воздух – сладкий, как ее кровь. Он хорошо помнил этот вкус. На башне было вдоволь крови и ее, и брата, иначе бы он не смог вернуться, не вышло бы сохранить материальный носитель – иную форму – за гранью. Эта форма и была его единственной долгое время. Там все по-иному и время тоже. С детства еще помнит.

Как удачно попался носитель уснувшего дара. Нужно было только подтолкнуть любителя полезных экспериментов в нужную сторону. Теперь и у него будет ученик. Раньше были соратники. Интересно, но не слишком надежно. Ученики – куда ближе.

У него есть план – за гранью полно свободного времени, чтобы думать. У него есть тело, живое и теплое, как раньше, и такое же, как раньше. Правда, волосы стали темнее, совсем как у брата. Это логично, у них теперь куда больше общей крови. Наверняка и глаза почти черные. Так даже легче будет получить еще кое-что, что брат у него отнял. Пусть он и не собирался, но это не важно. Она была предназначена ему с рождения. Он слышал, как отец договаривался с ее матерью. Что с того, что он ее сразу не узнал? Бывает. Все равно мироздание их столкнуло, а значит – все идет как надо. Все всегда идет как надо. Так, как надо ему. Он черномаг. А значит – он может все.

Колдун выглянул наружу и вниз. Когда-то эта часть дома была внутри холма, потом случился оползень и вид изменился. Один из четырех подземных этажей стал третьим надземным. Нери всегда норовили закопаться поглубже. Цапались с инквизицией и до смешного питали одинаковую привязанность к подземельям. Внизу под стеной стоял салатовый магмобиль. Ученик, балбес, не мог отогнать подальше, еще бы плакат с указателем повесил над руинами. Захотелось кофе с апельсином. Жаль не выйдет вернуться в дом на Звонца, там уютная кухня. Но кухня это мелочи, а вот бестолковых учеников, грешащих показухой, надо наказывать.

Нет, пока повременим с кнутами. Столько восторженного почитания…

– Вы довольны, мастер Холин?

– Да, вполне. Ты справился, хоть и не без огрехов. Розыгрыш с цветком мне понравился, продолжайте. Немного сладкого страха… Это будет приятно.

– А что теперь?

– Теперь осталось подождать, когда она его позовет. Недолго. Она всегда будет его звать, а значит и я услышу. И приду. Я всегда прихожу.

Мezza voce

– Папа… Что происходит? – я, по давней привычке желая выглядеть перед родителем поприличнее, пыталась пригладить волосы, вставшие торчком от избытка прокатившейся по мне силы и не желающие уклыдываться обратно, потому что здесь, в самой глубокой части дома, была все та же сила. Это она когда-то подарила мне ветер и серые перья и расцвечивала мою тьму зелеными искрами – ведьмачья природная магия, та, что от корней мира. А корни дома, вернее, его сердце, было здесь.