Некроманты, алхимики и все остальные

Начало древней просьбы – молитвы промелькнуло в сознании, когда взгляд, выискивающий среди ветров путь к спасению, наткнулся на тонкое марево. Перистую колеблющуюся облачную пелену, едва заметную в угасающем свете дня, подсвечивало заходящее солнце.

– Сай, приготовься! Всем держаться! Боги морские и воздушные… Последний свободный член команды замер у задвижек в центре палубы.

Лукка заметно замедлила ход, тяжко оседая в волнах и разворачиваясь по ветру. Носом точно между двумя морийскими загонщиками. На ближайшем корабле сменились флажки. «Приготовьтесь к приему абордажной команды».

Вцепившись в штурвал так, что побелели пальцы, дождалась, когда родовой вымпел поднялся над парусами, коротко бросила навстречу ветру, срывающему с глаз злые слезы:

– Открывай!

Матрос рывком выдернул задвижку и отскочил, когда створки резко распахнулись, гулко ударяясь о палубу. Взвизгнули туго сжатые пружины, вышвыривая из трюма тугой сверток. Завизжали, раскручиваясь, блоки и вороты. Тонкие, прочные канаты, дрожа, унеслись следом. Вскинув голову, я крикнула:

– Отстегивай!

Торчащий из проема рычаг тут же был прижат, длинные волосяные змеи упали, свернувшись крупными кольцами, а лукка едва не выпрыгнула из воды, вздернутая вверх рывком развернувшихся Крыльев.

Мгновение полета, от которого душа проваливается в пятки, хлесткий удар ветра по лицу и судорога в пальцах, удерживающих штурвал на курсе…

И восторг, ни с чем несравнимый восторг, пробирающий до самых костей. И ужас, смешанный с ним… Да!!

Конструкция из дерева, желтой вощеной бумаги и тонкой голубой, как небо, ткани с треском расправилась над парусами. Там, где токи воздуха встречались, колеблясь, порождали дымку, там, где птицы летают, едва шевеля крылами, где встречный поток быстрее и сильнее… И может дать нам то, что так сейчас нужно. Скорость! Расплескав воду, узкий корпус тяжело осел в пену.

– Первый, второй, третий – на места! – крикнула, сплюнув кровь из прокушенной при рывке губы. – Кормовые паруса – на три тяжа убрать! Трави на два оборота, правое крыло три оборота – назад! – Это уже тому, кто сегодня выпустил Змея.

Распахнувшийся на два роста в ширину скошенный треугольник накренился, закладывая разворот.

Визг, скрип, стон… Слившись с луккой, проникнув под деревянную обшивку, под рунные щиты, добравшись до самых балок, чуть ли не ощутив, как плещется, омывая днище, соленая вода, я подгоняла… Себя! Ну же!

Тревожный звон колоколов морийских загонщиков расколол пространство надвое.

Только мы уже летим, как по нити, между пенящихся по оба борта взрывов. Они просто не успевают, не успевают, не успевают… поймать в прицел…

Удар-р! Кончик мачты снес, сняв стружку, ограждение одного их охотников. Брызги крови легли на серую ткань и исчезли, смытые пеной… И мы проскочили мимо, едва ли не чиркая парусами по воде. Мимо слившихся в неразличимую пелену мачт и канатов, размазанных серых пятен корпусов, ярких вспышек ловчей магии.

– Левое трави на три! – легшему на палубу, вцепившемуся ногтями в ручки блоков матросу. Поймала его безумный взгляд. Да, да, да… Но это еще не конец!

Я-корабль обернулась, ловя сине-зеленые блики сетей, вспучивающихся у стремительно удаляющихся бортов. Синие, золотые, белые клетки расчертили небо, хищно, вытянув руки– веревки, пикируя на звенящие от напряжения паруса.

– Правое крыло трави на пять!

Резкий рывок увел лукку в сторону от падающей сверху ловушки. Вода за кормой вскипела, когда горячее полотно яростно цепляясь за поверхность, все же погрузилось в темно-сизые волны.

А сверху уже падала клубящаяся чернота, шелестя и распадаясь рваными клочьями. Тьма и Морские демоны!

Мир как будто замер, давая мне возможность принять решение. Что тут думать?

Воткнув колено между спиц штурвала, полуобернулась, срывая с груди перышки с Защитой. Примотала к выдернутому из кармашку болту, хищно взблеснувшему в последних лучах катящегося к горизонту солнца. Железный стилет лег на ложе вздернутого арбалета, звучно гукнула взведенная тетива. Выловив в мельтешении волн и дрожании палубы под ногами миг совершенного равновесия, подняла руку и разрядила смешно выглядящее в попытке оборониться от смертоносных чар оружие. Светлая полоса прорезала надвигающуюся тьму, раздался тоскливый вой, от которого заныли зубы. Вспышка, грохот и клубящаяся туча осыпалась в море серым пеплом. Развернувшись, рявкнула:

– Трави Крылья на шесть оборотов, дан-тар на оба борта!

Скрип, щелчки, стремительные нырки обвязанных веревками фигур, скользящих вдоль лееров. Я замерла, едва дыша. Выдержит ли корпус?

Пение лукки обернулось жалобным стоном, затрещали мачты, доски вразнобой заходили под ногами. Ветром снесло одно из ограждений, деревянные щепки просвистели мимо, одна задев висок, содрала тонкую полоску кожи. Но мы уходили на Крыльях и гудящих, натянутых до звона парусах, оставляя позади черные, вспененные воды, взбешенных морийцев и не успевающие развернуться серые корабли.