Некрономикон. Аль-Азиф, или Шепот ночных демонов

Тревога же снедала меня потому, что мне предстояли дальнейшие поиски. Меня ожидали другие легендарные и безвестные места, хранящие свои невообразимые тайны. И после всего представшего мне здесь я не решался даже грезить о том, какие открытия предстоит мне совершить там. Сколь невероятными и потрясающими окажутся они, и сможет ли мой разум, с трудом охвативший встреченное здесь, воспринять их, не помутившись. Душа же моя, наоборот, неудержимо стремилась туда, горя страстным желанием сделать эти открытия. Она жаждала именно самого невероятного и потрясающего и, увлекая за собой разум, призывала его отбросить все страхи и сомнения и достойно встретить любые неожиданности, чтобы вновь испытать упоение победы над непостижимым.

Повесть пятая История каинов

1

Мне удалось догнать караван брата, возвращавшийся из Ктесифона. Мы оба были чрезвычайно обрадованы тем, что по крайней мере часть пути проделаем вместе. А поскольку брат жаждал услышать рассказ о том, что же мне повезло найти в этот раз, мне стоило большого труда решить, что я могу сообщить ему, а о чем мне следует умолчать. Я рассказал ему о руинах великого города и о том, как паломники пробуждают их к жизни. Рассказал о захватывающем приключении с похищением и освобождением мудрых. При этом я не раскрыл ему истинных намерений похитителей, сказав, что это была всего лишь очередная дьявольская секта, собирающая таким образом жертвы для своих ритуалов. Я рассказал о древнем храме, хранящем удивительные письмена, повествующие о том, как улучшить себя и продлить свой век. При этом я, разумеется, ни словом не обмолвился о лампе, сказав, что мудрые, много лет изучавшие эти письмена, нашли ключи к их прочтению. На вопрос же, кто их оставил, ответил, что это был, очевидно, один из давно ушедших народов, преуспевший в познании себя. Брат был в восторге от услышанного, выразив желание, когда появится время, посетить благословенный город, чтобы увидеть все своими глазами. А пока он обратился ко мне с настоятельной просьбой отправиться с ним в Сану и погостить в родном доме.

Я не мог позволить себе этого, ибо меня ожидал путь в Мемфис. Дорога же в Сану и обратно отняла бы у меня слишком много времени. Тем более что я не так давно посещал родной дом. Однако Аллаху на этот раз было угодно, чтобы я все же посетил его. В Дамаске меня ожидало известие, что в порту Аден для меня был куплен сундук, полный древних свитков. Этот сундук сложными и витиеватыми путями попал туда с самого дальнего Востока, пропутешествовав много лет. Он был перекуплен у одного любителя древностей, который, взглянув на свитки, почему-то испугался их и, спеша избавиться от этой покупки, был безумно счастлив, когда ему предложили ту же цену. Свитки были и правда странными: во-первых, никто здесь раньше не видел такой письменности, а во-вторых, пергаменты, на которых они были написаны, выглядели очень древними при удивительно хорошей сохранности. Все это сразу привлекло внимание моего младшего брата, помнившего о моем поручении. И теперь сундук, отправленный в Сану, дожидался меня дома.

Что же мне было делать? Разумеется, я, разбираемый крайним любопытством и в предчувствии новых открытий, вынужден был отложить путешествие в Мемфис и вместе с караваном отправиться в Сану.

По дороге я наконец-то решил прочесть свитки, которые дал мне почтенный Дервиш. Их было совсем немного – всего несколько. Читая их, я понял, что Дервиш обобщил в них для меня то, что почерпнул из многих попадавшихся ему в разные времена свидетельств.

Самым обширным из них было описание Восточного караванного пути почти через всю Большую землю. Это описание содержало множество упоминаний о странных явлениях и таинственных находках, совершенно не связанных между собой для непосвященного. Но при глубоком проникновении в их суть связь эта проступала вполне явственно. Однако этот путь, весьма четкий изначально, в определенный момент раздвоившись, терялся, во-первых, на обширном побережье Восточного моря, во-вторых, на подступах к Восточным горам. Второе описание касалось моего родного Аравийского полуострова. Оно повествовало о древних городах, затерянных в его центральной части, особенно – в великой пустыне Руб аль-Хали. Эти города были воздвигнуты в незапамятные времена неизвестно кем. По имевшимся свидетельствам, они «существовали всегда» и лишь в последние тысячелетия были уничтожены стихией, ибо в них не осталось никого, способного ей противостоять. Однако в недрах их руин продолжается своя, никем не постижимая жизнь, движимая ожиданием тех, кто их воздвиг и покинул. Ибо их неисповедимые пути, пролегающие сквозь вечность, в результате своих бесконечных поворотов могут когда-нибудь вновь привести их туда.