Нектэрия

— Нет, — я была сбита с толку его реакцией, я ожидала порицания и упрёков, а он смеялся.

— Просто, сейчас ты выглядишь, как надменная аристократка, которой наплевать на мнение других людей. И не боишься принять вызов или посмотреть опасности в глаза. Гордо поднятий подбородок, поджатые губы, спокойствие в глазах — такое я видел последний раз в 1918 году, во времена эмиграции у русских аристократов. Они всегда вызывали у меня восхищение. С какими бы трудностями они не сталкивались, они всегда сохраняли потрясающую выдержку. Когда я увидел тебя во второй раз в лесу, я подумал, что ты живёшь под лозунгом: «Лучшая защита — это нападение», но теперь понимаю, что ошибся.

— Всё зависит от обстоятельств, — улыбнулась я. — Иногда действительно защищаясь, я могу напасть. Но на тебя глупо нападать, и потом, сейчас я виновата, и я это понимаю, поэтому предпочитаю принять твоё негодование с гордо поднятой головой. У меня другого выхода нет, — я смиренно посмотрела в его глаза.

— Ладно, что сделано, то сделано. Но больше так не делай.

— Но ведь опасности не было. Седло было хорошо закреплено, и я уверенно себя чувствую на лошади. Я ни разу не падала с лошади, даже когда училась ездить. Просто вчера я плохо затянула подпругу. Поверь мне, я знаю, что я делаю.

— Лана, я видел и лучших наездников, которые ломали себе шеи и умирали, — грустно сказал он.

— Ну, ты же рядом, и всегда успеешь меня подхватить, — я вопросительно подняла брови.

— Ты невыносима. Железная логика, — он засмеялся.

Мы подошли к реке и я, сняв ботинки с носками, села на большой валун и опустила ноги в воду. Макс присел на соседний валун.

— Лана, расскажи о себе, — попросил Макс.

— Что именно? — стараясь сохранить спокойствие, спросила я. Это была не лучшая тема для разговора, и я не хотела вдаваться в подробности своей жизни.

— Где родилась, как жила до приезда сюда, чем занималась, — внимательно наблюдая за моей реакцией, сказал Макс.

— Родилась в Белоруссии, но прожила там не долго. Моя мама увезла меня на Дальний Восток, потом был Крайний Север, там закончила школу, и опять вернулась в Беларусь. Получив средне-специальное образование, пошла работать. Потом переехала в Украину. Работая, получила ещё два высших образования. А потом, когда заработала достаточно денег, построила здесь дом и переехала сюда жить. Ничего интересного, — равнодушно сказала я.

— Ты немало поездила по бывшему СССР, — добродушно произнёс Макс.

— Ага, — я улыбнулась, — везде успела пожить, и на востоке, и на севере и на западе. Поэтому, когда люди начинают обсуждать вопросы национальной принадлежности, и спрашивают мою национальность, я отвечаю — что я славянка. Потому что и Беларусь, и Россия, и Украина, дали мне что-то хорошее, и чему-то меня научила.

— А почему вы так часто переезжали?

— Рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше, — я пожала плечами.

— А кем ты работала?

— Сначала экономистом, а потом финансовым аналитиком. Предыдущий опыт работы и сейчас помогает мне зарабатывать деньги.

Макс задумавшись, замолчал. А я просто наслаждалась прекрасным солнечным днём, легким ветерком и красками осени, которые окружали меня. Вода была уже холодная и я, вынув ноги из воды, согнула их в коленях и обхватила руками, продолжала смотреть на речку. Спустя минут десять, Макс, спросил:

— Ты говорила, что с отцом вы не общаетесь, а с матерью?

— Созваниваемся. А раз в год или два, я езжу к ней в гости, на пару дней. Мы с ней не особо близки. Я больше близка с бабушкой.

— А друзья? Ведь когда ты жила в городе, у тебя были друзья? — он с любопытством смотрел на меня.

— Почему были, они и сейчас есть. У меня есть две подруги, мы с ними часто созваниваемся. Я крёстная мама у их детей. Видимся мы редко, но метко, — я опять улыбнулась. — Понимаешь, я считаю, что настоящих друзей, которым я могу доверять, не может быть много.

Мы опять замолчали. Я оглянулась, чтобы посмотреть, как там Кэсси с Агатом. Они паслись неподалёку и были спокойны, похоже, начали привыкать к Максу. Солнце поднималось всё выше и, не смотря на начало октября, воздух был по-летнему тёплый. Я бросила взгляд на сидящего в лучах солнца Макса, и, не удержавшись, сказала:

— А в мифах и легендах говорится, что вы не можете находиться на солнце.

— Лана, — с укором, произнёс Макс, — эти мифы и легенды мы сами и создали. У нас есть специальные отделы, которые контролируют СМИ и Интернет, мы сами забрасываем туда дезинформацию, чтобы запутать людей, которые нами слишком сильно интересуются. А большая часть людей вообще не верят в наше существование, и мы поддерживаем в них эту веру. Чем нелепее слухи, тем меньше вера в наше существование.

— Так что, солнце вообще на вас никак не влияет?

— Влияет, — вздохнул Макс, — на солнце мы теряем часть физической силы.

— Как это? — удивлённо спросила я. — Я видела с какой скоростью ты недавно бежал. Ты что можешь и быстрее?

— Я могу намного быстрее, особенно ночью. Днём мы быстрее устаём, становимся менее активными. Солнце нас изнуряет….