Некто без имени

Усадьба Пущено на Наре, построенная в 1790 году по заказу сенатора Сергея Ивановича Вяземского, когда-то представляла собой великолепный комплекс, в состав которого входил господский дом, флигели, парадный двор с фонтаном, парк с липовыми аллеями. Однако, все то, что раньше вызывало восхищение изяществом классического стиля, монументальностью и гармоничностью пропорций, сейчас лежало в руинах. Два флигеля были уничтожены полностью, а от господского дома остались только стены, да дюжина коринфских колонн. Нет ни крыши, ни внутренних перегородок. Но даже эти живописные останки усадьбы находятся в аварийном состоянии. Постройка никем не охраняется, и местные жители потихоньку растаскивают ее на кирпичи, для своих дач. Это действительно работа из разряда «почти невозможно».

Глядя на фотографии в разных проекциях, стала думать о несущих конструкциях и фундаменте, стала делать элементарные наброски, пока карандашом на бумаге.

Я проснулась на следующее утро на столе, точнее, я сидела за столом, а голова моя покоилась на сложенных руках. Компьютер был включен. Очевидно, я заснула на клавиатуре, засидевшись до полу ночи за работой. Приняла душ, выпила чашку чая и снова вернулась к компьютеру. Этот проект захватил мои мысли. Я боялась, что если хотя бы немного отвлекусь от него, в мое сердце снова вернется пустота.

Итак, два фасада: парадный и парковый… очень высокая степень износа, кирпич просто осыпается. Господи, да как же тут вести работы, это ж для жизни опасно! Что интересно, не смотря на то, что сейчас это скорее развалины, чем сооружение, все еще сохранились фрагменты декора и лепнины. Особенно примечательны лепные театральные маски, все с разными выражениями лица, злые, веселые, печальные. Очень красивы и розетки в виде экзотических цветов, и фруктовые гирлянды. Я даже поймала себя на мысли, что все-таки это удивительно художественная руина, просто какая-то театральная декорация. Но в первую очередь, необходимо укреплять несущие. А может все не так и бредово?

Я набрала номер телефона Ирины: «Я подтверждаю свое участие».

Усадьба находится всего в километре от городской черты Серпухова. Что ж Серпухов замечательный город, небольшой, с истинно русской атмосферой. В нем до сих сохранилось много построек 18–19 веков, много старинных церквей и монастырей. Чем не место для вдохновения? Что мне здесь оставлять? Или кого? Меня ничего здесь не держит, а так этот проект сулит мне смену пейзажей, и много работы, то есть восстановление профессиональной формы. Нельзя мне днями сидеть в четырех стенах, думая о мистических фактах, что произошли в моей жизни совсем недавно. Надо чем-то занять голову пока не заживет сердце.

Вот уже второй день я освежаю в памяти свои знания, но чувствую, что мне явно не хватает моих старых чертежей, проектов в стиле палладио и классицизма. Я даже помню, что лежали они в большой зеленой папке с ироничной надписью «Совершенно секретно», но вот я не видела ее с тех самых пор, как решила покончить с архитекторской деятельностью. Я принесла с кухни табуретку и влезла на нее, чтоб посмотреть, нет ли папки на шкафу. Там было очень пыльно. Лежали коробки и какие-то конверты, но вот большой зеленой папки не было. Слезла с табуретки, заглянула за шкаф. Тоже пусто. Моя комната не настолько большая, чтоб в ней бесследно пропала папка с чертежами формата А2. Выхода нет, надо спросить у Ирины.

Снова набираю номер:

– Ир, привет! Это опять я. Ты не припомнишь, какая участь постигла мою папку с эскизами, зеленая такая…

– Да помню я твою папку. На прежнем месте она, – уверенно ответила Ирина. Мне не понравилось выражение «Прежнее место».

– В каком смысле на «прежнем месте»? В «Меандре» что ли?

– Ну да, у главного архитектора.

Это была совсем уж неприятная новость. То, что осталось в агентстве, вернуть назад было крайне сложно.

– Мдаааа – грустно протянула я, – а кто там нынче главный?

– Ну, как сказал бы Грибоедов, те же и Чацкий.

– Звягин, – обреченно выдохнула я.

– Он, подлец, он самый. Все еще держится за свою должность, – нерадостно констатировала Ира. Было очевидно, что ее и саму не радует этот факт. Знать не одну меня он достал до печенки.

Я поблагодарила Иру, почти автоматически, а мысли уже ускакали вперед, предвкушая пренеприятный разговор. Я никоим образом не контактировала ни с кем из моих бывших коллег, тем более, с бывшим боссом. А сейчас мне предстоит идти на поклон, чтоб вернуть мою же собственность. Папка мне была нужна как воздух, а значит, откладывать пытку себе во вред.

Телефон бывшего начальника нашла в старой записной книжке. Раз десять прошлась по комнате туда и обратно, сходила на кухню, заварила крепкий чай, снова вернулась в комнату, посидела на диване, вернулась на кухню, выпила чаю, и снова в комнату. По привычке, взглянула на потолок, в надежде… Да успокойся ты уже! Прекрати глазеть туда. Нет его, смирись уже! И хватит оттягивать момент. Давай, три глубоких вздоха и взяла трубочку!