Некто без имени

– Не кисни, – приободрила она, – все будет нормально, справимся. Надеюсь раньше, чем неустойчивые конструкции бабахнут кому-нибудь по голове. Давай, не мешаю!

А я вот предпочла бы, чтоб мне кто-нибудь сейчас помешал. На работу у меня начал вырабатываться иммунитет. Если раньше она недурно помогала отвлечься от горестных мыслей, то сейчас работа уже не спасает. Все равно, просматривая фотографии или наброски, в мою голову, словно грабители, пробираются яркие вспышки воспоминаний. Правы те, кто говорит, что настоящие аллергики рождаются лишь в стерильных условиях, они изнежены и не умеют противостоять аллергенам. Вот я и создала себе стерильные условия, а это моя первая настоящая потеря. И снова вопрос из вопросов, что я потеряла? Кого я потеряла? Я же НИЧЕГО о нем не знаю. Как можно потерять то, что тебе не принадлежит?

Я подошла к окну и прислонилась лбом к оконному стеклу. На улице бушевал шквальный ветер, его порывы были столь стремительны и сильны, что стекло начинало загадочно подрагивать. Мне нравилась эта вибрация, она мне позволяла на сто процентов оценить мое счастье находиться в теплом помещении, где стихия не способна до меня добраться. Я смотрела на людей, которые, бедолаги, вынуждены были, согнувшись в три погибели противостоять неистовству воздушных потоков, преодолевая путь до места назначения. И снова я невольно сравнила себя с окружающими. Для них, сейчас дорога домой или на работу – это борьба, а я, как обычно, прячусь. Это просто стиль жизни какой-то, это стало моей природой, мой потребностью чувствовать себя маленькой гуппи в аквариуме. Вопреки всему здравому смыслу, я натянула на себя свитер, надела пальто и вышла из квартиры.

Стоило мне открыть дверь подъезда, как сильный порыв ветра чуть не сбил меня с ног, а я только сильней подалась вперед всем корпусом. Мне на встречу шел дядя Паша с растрепанными пыльными волосами, с запахнутым по самые глаза пальто.

– Какая такая надобность вытащила тебя, бедняжку, из дома? – спросил мой добрый старик.

– Воздухом подышать, – глупо ответила я. Дядя Паша посмотрел на меня, сначала как на человека, который пытается его разыграть, затем как на странное создание, что рвется в море во время шторма.

– Лучше бы ты дома открыла форточку, – сказал он с улыбкой.

– Дядя Паша, я уезжаю.

– Куда? – удивился он.

– В Серпухов. На какой срок точно не знаю, как получится.

– Когда?

– Месяца через полтора, опять же не ясно пока.

– По работе, да? Я буду скучать, – абсолютно искренне ответил старик.

Это был тот момент, когда в порыве чувств мне так хотелось обнять нашего домового, но ввиду того, что в последнее время я и без того плохо контролирую эмоции, я ограничилась лишь словами «Я тоже». Мне очень хотелось постоять еще, и поговорить с ним, но моя излишняя сентиментальность не играла на моей стороне. Вся моя, как говорил ОН, скорлупа трескалась и рассыпалась, а встретить мир эмоционально незащищенной я боялась.

– Вот и еще один человек уезжает из нашего дома, – вздохнул дядя Паша.

– Так я же не навсегда, – ободрила я его. Очередной порыв ледяного ветра ударил мне в лицо. Старик покачал головой:

– Не зарекайся. Вот уедешь по работе, а встретишь молодого человека, да и останешься там. Милая, ступай домой. Ни к чему тебе здесь стоять, простудишься еще. Иди – он легонько подтолкнул меня к двери. Я была так искренне благодарна дяде Паше за все, за заботу, за его своеобразный говор, за добрые глаза.

Вот и еще один человек уезжает из нашего дома. Кого, интересно, имел в виду дядя Паша? Второй этаж – здесь квартира семьи пенсионеров и молодой студентки. Она не съедет, ей близко к институту, а семья Авериных не переедет ввиду возраста. После шестидесяти любой переезд – это стресс. Способность к адаптации снижается до минимального уровня.

Третий этаж. Галина Семеновна и Андрей Борисович тоже вряд ли покинут свой дом. Слишком уж долго и кропотливо они его обустраивали.

Четвертый этаж, нет, и тут ни намека на переезд. Люди, как перелетные птицы все ищут, где теплее, и где сытнее, только мне ясно одно, уютней не станет, если сменить одни четыре стены на другие. Уют это вещи вокруг тебя, это люди, это состояние души. Наверное, сейчас это странно слышать из моих уст, особенно если учесть, что я сама в скором времени сменю одну бетонную коробку на другую. Только, лучше мне не станет, это я знаю точно. Не уверена, что мне когда-либо будет уютней, чем тогда, под открытым небом, накрытой теплым одеялом рядом с… Мои мотивы другие, я убегаю от моей рутины, которая просто убивает, пытаюсь жить, как могу.

Когда я вставляла ключ в дверь, то уже тогда слышала, как в моей квартире разрывался телефон. Наверняка, Ирина опять нашла что-то интересное по работе. А говорила, шельма, что не будет беспокоить. Я не спеша вошла, сняла обувь, затем пальто. Меня не волновало, что могу не успеть подойти к телефону. Если я действительно кому-то нужна, перезвонят еще раз. Однако, телефон и не намеревался умолкать.

Я подошла к телефону и нехотя сняла трубку:

– Алло, – тишина в ответ, – слушаю! – какая странная, знакомая тишина.