Нелегал. Том 1

Но не тут-то было.

— Ты ведь за неё просишь, да? Просишь же, ничего не путаю?

— Так прошу о втором шансе для неё, а не для себя!

— Допустим. Допустим. Поговорю с ней. А теперь хватит мне душу из тела вынимать! Сгинь!

И я оставил реабилитолога в покое, даже расположился за другим столом, благо свободных хватало. Из горбольницы двинулся в студсовет и застал Касатона за беседой с председателем студенческой дружины — ещё одним аспирантом с военной кафедры.

— Не помешаю? — уточнил я с порога.

— Присоединяйся! — разрешил Ринат Сафир. — У нас тут ЧП приключилось.

— А что такое? — насторожился я.

Ответил Касатон.

— Одного из студентов с кокаином задержали. Вроде как сам употребить собирался, но есть сомнения.

— По моей информации это не первый случай, — добавил Сафир, — просто раньше Бюро оперативного реагирования всё в секрете держало. Петя, сможешь что-нибудь разузнать на этот счёт?

— Попробую, — пообещал я и в свою очередь поинтересовался: — В курсе, что у нас богословский факультет будет?

Аспиранты досадливо поморщились.

— Очередная головная боль! — пожаловался Касатон.

— Деканом отца Сергия ставят, насколько знаю, — продолжил я. — Он, конечно, не кисейная барышня, но имеет смысл хотя бы на первое время к нему дружинников приставить для предотвращения провокаций. Если нужно, я договорюсь со знакомыми из службы охраны, чтобы с проходной о его появлении отзванивались.

Ринат Сафир покачал головой.

— Сам этим займусь. Провокации нам точно не нужны.

Он протянул руку Касатону, затем попрощался со мной и отчалил, тогда Стройнович выдвинул верхний ящик стола и достал из него лист писчей бумаги.

— При Ринате не хотел говорить — нам анонимный сигнал поступил о том, что в «СверхДжоуле» культивируются упаднические настроения. Будто бы в студенческом клубе у руля те, кому изменения в политической жизни не по нутру.

— Это к Беляку, наверное? — предположил я.

— Для начала нужно просто ситуацию оценить. Вдруг — поклёп?

Приоткрылась дверь, и в кабинет, к моему превеликому удивлению, заглянул Митя Жёлудь.

— Здасьте! — поприветствовал он Касатона, сдвинув на затылок кепку, и позвал меня: — Линь, давай на проходную! За тобой из штаба машину прислали.

— На кой? — опешил я.

— Понятия не имею. Там скажут.

Увозили меня из института если и не с помпой, то предельно официально, задействовав для этого вместо неброской легковушки и оперативника в штатском вездеход служебной расцветки, которым управлял шофёр в форме отдельного корпуса с нашивками младшего сержанта.

Я как-то даже немного растерялся и за время дороги так и не смог прийти ни к какому определённому выводу о причинах столь неожиданного вызова. Хотелось думать, что дело в присвоении звания прапорщика, но в столь благоприятный для себя исход, честно говоря, нисколько не верилось.

Но и о задержании речи тоже не шло. Я самостоятельно прошёл в здание, зарегистрировался у дежурного и получил от него квиток, который следовало отметить у ответственного сотрудника и сдать на выходе. Номер кабинета оказался знаком, бывать там мне приходилось неоднократно, вот только помимо Эдуарда Лаврентьевича внутри обнаружился ещё и Георгий Иванович. Более того — именно он меня и дожидался, а его коллега сразу ушёл на какое-то совещание.

— Удивлён? — с непонятным выражением уточнил майор Городец, разминая в пальцах папиросу.

— Предельно, — подтвердил я и с каким-то непонятным отстранением порадовался тому обстоятельству, что предпочёл сегодня пиджаку рубаху с коротким рукавом. И без того влажная ткань враз прилипла к вспотевшей спине.

Георгий Иванович кивнул, переместился на подоконник и закурил.

— Дело для тебя есть, — заявил он после этого.

— Не-а, так не пойдёт! — покачал я головой. — Давайте-ка для начала ситуацию проясним. Вы же меня со счетов сбросили, разве нет? А теперь что изменилось?

Скуластое лицо майора приобрело выражение крайнего неудовольствия, Городец встопорщил усы и заявил:

— Никто тебя ниоткуда не сбрасывал. Вообще не в тебе дело, не принимай на свой счёт. Это Альберт сам засветился и тебя засветил. Пришлось выдерживать дистанцию, только и всего. С ним я после возвращения из столицы ещё так и не виделся, к слову.

Прозвучавшее объяснение таким уж убедительным не показалось, и я резонно заметил:

— Скажете тоже — засветил! Меня только раз и опросили!

— Опросили и снова на допрос вызывают! — объявил Георгий Иванович. — Вечером уезжаешь.

У меня едва глаза на лоб не полезли.

— В столицу⁈

— Не дорос ты ещё до столичного уровня, — усмехнулся Городец. — Сегодня вечерним поездом в Зимск уедешь, завтра обратно вернёшься, если ничего лишнего не сболтнёшь. Литеры и командировочное на столе. Забирай!

— Час от часу не легче!

— Уж поверь на слово — легче! — отрезал куратор.

Спорить не имело смысла, я внимательно изучил документы, после сунул их в портфель и уточнил:

— О чём спрашивать будут?

Георгий Иванович пожал плечами, выдул на улицу струю сизого дыма и вдавил окурок в пепельницу.