Нелегкий день

Один из пиратов постоянно находился на носу шлюпки, ведя наблюдение. Справиться с ним было нетрудно. Второго, находившегося у руля на корме, тоже было хорошо видно, хотя и через стекло. А вот третий постоянно был вне поля зрения. Снайперам нужно было, чтобы все трое одновременно оказались на виду. Это была единственная возможность уничтожить захватчиков, не подвергая опасности Филлипса. Наконец, после нескольких часов ожидания, в ночь на воскресенье голова и плечи третьего пирата показались из люка рубки. Большего снайперам и не требовалось. У них был приказ стрелять лишь в том случае, если жизни Филлипса будет угрожать прямая опасность, но напряжение уже достигло такого уровня, что они открыли огонь. Через пару секунд со всеми тремя пиратами было покончено.

После того как стихли снайперские винтовки, послышался еще один выстрел – на этот раз явно из автомата Калашникова. Этот одиночный выстрел эхом разлетелся по поверхности воды, и мои товарищи мгновенно оцепенели. Ставки были слишком высоки. Вашингтон через каждые несколько минут требовал докладывать об обстановке, а они в данный момент не могли понять, что произошло на шлюпке. Старший офицер DEVGRU и командир эскадрона в это время находились вместе с нами на десантном судне.

Предчувствуя самое худшее и не зная, жив ли Филлипс и не ранен ли он, два снайпера решили перебраться в шлюпку. Нельзя было терять ни минуты. По буксировочному канату, висевшему всего в нескольких сантиметрах над черной водой, они буквально за минуту добрались до шлюпки. Вооруженные только пистолетами, они вошли в рубку. В нее вела очень маленькая дверь, что делало их хорошей мишенью, если хотя бы один из пиратов был еще жив.

Быстро и методично они сделали по одному контрольному выстрелу в каждого пирата, чтобы окончательно удостовериться, что они больше не представляют опасности. Филлипса они нашли связанным в дальнем углу рубки. Он был невредим.

Все это время в море неподалеку находился катер с эсминца с командой «морских котиков», которые также вели наблюдение за шлюпкой. Услышав выстрелы, они подошли ближе и забрали Филлипса к себе.

Гарри же, услышав выстрелы, схватил Муси и швырнул его на палубу.

– Ты пойдешь под суд, – сказал он. – Твои приятели уже трупы, а ты мне больше не нужен.

На него надели наручники и светонепроницаемый колпак, после чего увели.

Гарри был среди встречавших Филлипса на корме «Bainbridge». Капитан плохо соображал и не ориентировался в обстановке.

– Зачем вы это сделали? – только и повторял он.

Налицо был явный «стокгольмский синдром». Находясь в шоке после стрельбы, Филлипс не понимал, что и почему произошло.

Его обследовали врачи и пришли к выводу, что он находится в неплохом состоянии. Вскоре он вышел из шока и начал благодарить моих товарищей за все, что они для него сделали. Филлипс позвонил семье и вскоре был доставлен на десантное судно, откуда направился домой в Вермонт.

Мы же остались еще на несколько дней, ожидая возможных дополнительных приказов, а затем высадились на берег и самолетом вернулись домой. Самым приятным в этой операции было то, что на этот раз мы спасали жизнь человека, а не убивали. Кроме того, неплохо было сменить обстановку после уже надоевших нам Ирака и Афганистана. Разнообразие всегда полезно. К числу отрицательных моментов можно отнести неповоротливость вашингтонской бюрократической машины при принятии решений. Мы были готовы к выполнению приказа задолго до того, как он последовал. Миссия по спасению капитана Филлипса заставила нас по-новому взглянуть на собственные возможности. Теперь мы вправе были рассчитывать и на более сложные задания.

Глава 7 Долгая война

Я бежал что было сил вверх по склону и чувствовал боль в ногах и жжение в легких.

Дело было летом 2009 года. Мы находились в горах на высоте около двух с половиной километров, в двух часах лёта на юг от Кабула. После спасения Филлипса мы вернулись домой, в течение нескольких месяцев прошли цикл тренировок и снова в соответствии с графиком ротации оказались в Афганистане.

Я видел луч инфракрасного лазера, с помощью которого беспилотный разведчик следил за передвижениями восьми боевиков, выбежавших из дома при нашем появлении. Едва покинув вертолет, наша команда начала их преследование.

– Говорит «Альфа». Противник в зоне прямой видимости, – услышал я в наушниках голос Фила.

Беглецы направлялись к гребню горы, до которого от дома было около трехсот метров. Теперь наша задача состояла в том, чтобы отрезать их от остальных, а вторая часть группы занималась домом, из которого они сбежали. Занимая позицию для стрельбы, я оглянулся и увидел, что Фил со своими людьми уже выставили заслон. Это была наша первая операция после прилета в Афганистан, и мы еще не вполне акклиматизировались к высоте.