Нелюбим

– Очень рад, что вы нашли время. Одному мне было бы грустно провести этот вечер.

– Почему же? Разве одиночество повод для грусти?

– Конечно! Я это знаю. Именно потому, что вы не пришли, мне было бы грустно.

– Но я же пришла?

– Об этом и говорю. И я рад, что вам здесь нравится.

Зеленый свет мягко изливался из глаз Лалеллы, подавляя и приглушая другие краски. Мир покажется таким, если увидеть его сквозь осколок зеленого стекла. От такой насыщенной зелени, а может и от других причин, Танту вдруг сделалось зябко, но очарование, тем не менее, не проходило. Возникло ощущение нереальности происходящего, будто бы выплеснулась вода из озера и накрыла его с головой, отгородив от остального мира. Тант встрепенулся, чары рассеялись, и он определил насмешку во взгляде зеленых глаз.

– У вас удивительные глаза, – восстановил равновесие он. – Прямо колдовские. Насмешка померкла.

– Правда? Что ж, я не против, – улыбнулась Лалелла. – Но вас же интересуют не они? Не мои глаза?

– Меня интересуете вы, ваш цельный образ – в том числе и глаза. И ваши взгляды, и теория, – улыбнулся Тант. – Хотя, по правде сказать, больше вы. Но – рассказывайте, рассказывайте, пожалуйста, я внимательно слушаю.

Знакомым уже жестом девушка повела плечом.

– Что же рассказывать? Теории ведь, собственно-то, никакой и нет. Так, отдельные мысли по поводу. Скорей даже, облаченные в слова ощущения.

– Тем более рассказывайте, это еще интересней – знать, как мыслит художник, – подбодрил ее Тант.

– Хорошо, – Лалелла кивнула головой и смешно закусила губу. Помолчала, сосредотачиваясь.

– Посмотрите кругом себя, – начала она. – Вы видите мир, в котором мы живем, эти деревья, озеро, этих лебедей, цветы, людей, это небо над головой. Не скажете ли, что их объединяет? Не торопитесь с ответом, всмотритесь. Говорят, что нет ничего вечного, все преходяще, всему свой черед, свой срок. Это верно, но лишь отчасти. Есть, есть нечто незыблемое, что объединяет все предметы и явления во вселенной. Вас не смущает такая глобальность? Я знаю, это нечто – красота. Да-да, красота. Вы посмотрите, как прекрасна жизнь! Как переполнена она красотой! Но пойдем дальше. Я смею утверждать, что и в безобразии есть своя красота. Даже пыль, обыкновенная пыль на дороге по-своему красива, надо лишь заметить это. Камень, цветок, лягушка – все они таят в себе свою каплю красоты. Что больше, что меньше, но ничто, даже самое безобразное, не лишено этой капли. И красота не исчезает. Погибнут лебеди, а их красота останется. Погибнет все, а красота останется. И, быть может, когда-нибудь в мире останется одна лишь красота…

– В чистом виде? – не удержался от вопроса Тант. – Но кому она будет нужна? В смысле, для чего красота нужна, если ее некому оценить? Я понимаю так, что красота – это способность предметов там, или живых существ затрагивать в нас определенные чувства и вызывать определенную же реакцию в сознании. Если не будет нас, не будет нашей реакции – не родится, значит, и само понятие, красота! Да и кому она будет нужна без людей?

– Ну, – улыбнулась Лалелла, – это субъективизм, не будем забираться так глубоко. Согласимся просто, что красота есть, существует реально и – достаточно самостоятельно. Все остальное вынесем за скобки. Значит, ее можно выделить, как вы говорите, в чистом виде. Как это ни странно звучит, мне думается, что такое вполне возможно. И художники уже делают кое-что в этом направлении. Не только художники, но они больше других. Конечно, первые шаги слабы и робки… Но придет время, и производство красоты будет освоено в любых количествах. Это моя мечта. Представляете, что произойдет, если наполнить мир красотой!..

– Думаю, что будет приторно и очень скоро надоест. Возможно, тогда возникнет новое понятие красоты…

– Ну и что! Мы и ее сможем воспроизвести.

– Ладно, тогда вот что. А что вы скажете о красоте поступка? Красоте обыкновенного человеческого поступка. Красоте жеста? Ее тоже можно выделить?

По лицу девушки скользнула едва уловимая тень – словно птица пронеслась по диску солнца.

– Это искусственное понятие, – сказала она. – В природе нет поступков. Есть действия, явления – и все они диктуются условиями жизни. В конечном итоге красота поступка, как вы говорите, та же красота, о которой речь.

– Что же, выходит, нет необходимости бороться за красоту, коль она бессмертна? – не отставал Тант.

– Почему же? – улыбалась в ответ Лалелла. – Бороться надо, но ровно столько, чтобы сохранить ее. В известных пределах она и сама за себя постоит. Впрочем, я вам говорила, что и в безобразии своя красота – вы, быть может, поймете это когда-нибудь.

Так спорили они, а в небе тем временем загорались звезды. Одна, другая… И вот – словно сдернули покрывало – миллиарды миров глянули на Землю необозримым количеством солнц.

«И все-таки, – думал Тант, любуясь небом над головой, – люди рвутся к звездам не ради одной их красоты. Хотя и одного этого повода достаточно вполне».

.3. 

Одноглазый кот Тихон

Начиная с первого вечера, встречи их стали регулярными, и знакомство очень скоро переросло в близость.