Нелюбимая дочь. Как оставить в прошлом травматичные отношения с матерью и начать новую жизнь

Соглашательница старается умиротворять мать или угождать ей, чтобы стычки происходили как можно реже и были как можно менее бурными. Зачастую такая дочь боязлива и настолько сосредоточена на том, чтобы погасить возможный конфликт, что забывает о собственных потребностях и желаниях, если вообще осознает их. К сожалению, эти женщины часто вступают в отношения с людьми, эксплуатирующими их стремление услужить, – паттерн, обычно сохраняющийся и во взрослой жизни.

Боец смело противостоит матери, но может оказаться в тупике, поскольку одновременно воюет с ней и жаждет ее любви (это вариант основного конфликта). Часто возникает проблема контроля эмоций, прежде всего злости, которая мгновенно вспыхивает в ответ на привычные триггеры. Такая дочь плохо идентифицирует свои чувства, путая боль с гневом.

Уклонистка сделает все, чтобы избежать любого конфликта. Жизнь с воинственной матерью научила ее защищаться, и она не доверяет людям. К сожалению, в своем стремлении уйти от конфликта она упускает возможность создать тесные узы, которых в действительности жаждет. Поскольку в глубине души она никому по-настоящему не доверяет, то скорее отступит и исчезнет, чем станет преодолевать трудности, сближаясь с кем бы то ни было. Во многих отношениях это одно из самых тяжелых последствий для нелюбимой дочери, детство которой прошло на поле боя.

Воинственную мать проще всего идентифицировать, но она оставляет дочери и самое тяжкое наследие – страх.

Типичные последствия воинственности матери

● Неспособность дочери понимать и контролировать свои чувства.

● Острая реакция даже при слабом намеке на конфликт.

● Трудности с доверительностью и близостью.

● Неадаптивное поведение при любой напряженности в межличностных отношениях.

● Проблемы с эмоциональной регуляцией.

Навязчивая мать

Макси (сейчас ей 69) было 14 лет, а ее брату 10, когда их мать, придя домой, поняла, что муж, отец ее детей, бросил их: «Квартиру словно ограбили: он забрал мебель, постельное белье, снял картины со стен, унес столовую и кухонную посуду. Осталась только наша одежда. Мать работала продавщицей в магазине, и прожить на ее зарплату мы не могли. Отец не хотел платить ей большие алименты или пособия на детей, вот и вывез все вещи, чтобы она сдалась и согласилась на любое его предложение. Вместо этого она украла деньги и товар и открыла бизнес, в котором начали работать и мы с братом. Он стал очень успешным. Мать нуждалась во мне – я жила дома до 29 лет, пока не переехала на съемную квартиру, которую она выбрала для меня в пяти минутах от ее дома. Она наняла дизайнера по интерьерам, у нее были ключи от моего жилья. Я много лет проходила психотерапию, и консультант настоятельно советовал мне жить собственной жизнью, но мать не могла меня отпустить. Думаю, первое совершенно самостоятельное решение я приняла в 54 года, когда готовила ее похороны. Она любила меня, но не настолько, чтобы отпустить и позволить стать самостоятельной. Но это ведь не настоящая материнская любовь?»

Дочь навязчивой матери исчезает в жгучем сиянии прожектора ее внимания. Ей не хватает чувства собственного «я», потому что мать видит в ней лишь продолжение себя и совершенно не соблюдает границы. Вырваться из этих чрезвычайно тесно сплетенных уз очень трудно и удается очень редко, поскольку, хотя дочери кажется, что связь с матерью душит ее, она в то же время чувствует себя любимой. Это сложный парадокс. Такие матери действительно любят своих дочерей, но настолько их поглощают, что все равно калечат. Собственные потребности для такой матери превыше всего.

Классический пример навязчивой матери – «мать знаменитости», как у Джипси Роуз Ли, Фрэнсис Фармер и некоторых современных звезд, надеющаяся всю жизнь просидеть на шее у дочери и обогатиться или прославиться за счет ее достижений и положения. Другие – как, например, мать Вивиан Горник, описанная ею в воспоминаниях «Сильные привязанности» (Fierce Attachments), – стремятся жить жизнью своих дочерей. Обычно они одиноки – вдовы или разведены – и лишены других социальных связей; они взаимодействуют с миром опосредованно, через дочерей, и используют вину и другие эмоциональные манипуляции, чтобы держать их на привязи.