Нелюдь

В людях, знавших все детали операции, Трастамара был уверен. Но, так или иначе, о том, что «Эдем» попал в руки Службы Опеки, знали как минимум два десятка человек. А как говорит старая поговорка, «что знают двое – знает и свинья», хотя как «свинья» – плодовитая лоеллианская водоросль, служащая источником дешевого протеина для бедных слоев империи, – может что-то знать, полковник Трастамара не понимал. Впрочем, вроде бы «свинья» в древности значила какую-то другую пищу. Из чего следовало заключить, что «свиньи» за эти века сильно изменились, а вот люди – нет.

Следовало исходить из того, что губернатор Лены узнал, что у ван Эрлика нет «Эдема». А стало быть, губернатор узнал о заговоре против империи.

Весь вопрос заключался в том, кто был заговорщиком.

Продолжать или нет?

Комм вспыхнул в полной темноте, как тормозные огни перед столкновением. Трастамара утопил кнопку связи.

– Полковник? Вы интересуетесь неким поселением на Лене. Оно расположено в западном полушарии, в дельте Шорха, в тринадцати километрах к западу от городка Лисе.

* * *

Полковник Трастамара лежал на опушке туземного леса и рассматривал объект в тринадцати километрах к западу от городка Лисе.

Он был вынужден отдать противнику должное: хариты на удивление умели маскироваться. Больше всего объект напоминал обыкновенную ферму, каких были тысячи в этом благословенном сельскохозяйственном мирке.

За высоким сплошным забором виднелась белая кровля одноэтажного жилого дома, и рядом с ней – пристройка, видимо, походившая на домашний заводик по изготовлению биочипов.

По полю, густо-зеленому в приборе ночного видения, неторопливо катились несколько темных шаров размером с хороший флайер. Поле огораживала низкая изгородь с инфразвуковыми генераторами.

Картинка была крайне идиллической, не считая видеодатчиков, которыми был нашпигован каждый квадратный метр стены. Что для патриархальной фермы, согласитесь, не очень обычно.

Позади Трастамары послышался легкий шорох. Кто-то подполз к нему; голос Родай тихо прошептал в ухо:

– У них во дворе флайер: «Кобра-18».

Конечно же, «Кобра-18»! Что же еще держать во дворе мирным фермерам, как не флотскую «Кобру» с утроенным запасом мощности, ракетами «воздух – цель» и аварийным взлетом за пределы атмосферы!

Один из шаров вздрогнул и тихо покатился к опушке. К нему, подумав, присоединился другой.

Майор Син нервно хихикнула:

– Это не хариты случайно? – спросила она. Правая рука ее лежала на рифленом ложе плазменного гранатомета, левая – на плече полковника.

– Нет, – сказал Трастамара, – это сырье для биочипов. Тоже, кстати, заметьте, интересная вещь – вроде бы совершенно легальные твари, но я не рекомендую никому соваться на это поле без большой нужды.

– А что такое?

– У этих милых зверушек приятная привычка переваривать любой белок.

– Вряд ли они могут догнать человека.

– Здорового – нет. А вот раненого… Трастамара замолчал.

Уже несколько шаров подкатились к ним с той стороны изгороди. Их было прекрасно видно и без приборов ночного видения: круглые тела слегка мерцали и как будто вдавливались в том месте, где проходил инфразвуковой шнур.

– Полное радиомолчание, – предупредил еще раз полковник, – штурм по моему сигналу.

Что-то в происходящем не давало Трастамаре покоя. Давешний харит был в облике таира. Таиры редки на этой планете. Но таиры умеют летать. Полковник решил, что харит принял облик крылатого существа, чтобы прилететь на встречу самому, не прибегая к услугам техники. Хариты не просто не любят технику. Считается, что они вообще не могут ее использовать. Считается, что у них мозги не так устроены, чтобы нажимать на кнопки и дергать за рычаги…

Что-то негромко хлопнуло – фонари на дороге погасли. Какой дуболом отключил генератор?! Он же велел… Десантник рядом чуть слышно свистнул.

Трастамара оглянулся вовремя.

Инфразвуковой шнур исчез вместе со светом на дороге. Шары, учуявшие запасы белка у опушки леса и более не стесненные в загородке, неторопливо катились туда, где залег штурмовой отряд.

Трастамара вскочил на ноги.

Один из полутонных шаров с неожиданной легкостью выплеснулся влево и облепил сапоги одного из «хамелеонов». Десантник дернулся, нанося шару удар ребром руки. Эффект был тот же, как если б десантник вздумал драться с кучей клея: рука намертво завязла в розовато-белом существе, обитателе Антареса-7, усовершенствованном генными инженерами.

– Оно меня переваривает, – удивленным полушепотом сообщил десантник.

В следующую секунду кто-то разрядил свой «Шквал» в розоватый шар.

Бело-голубая вспышка осветила лес.

И тут же с фермы ударил, захлебываясь стальным кашлем, стационарный веерный излучатель. Какой-то шибко умный фермер использовал генетически усовершенствованное сырье для производства биочипов как сторожевых собак.

И когда шары в подозрительных количествах стали скапливаться у опушки леса, выключил инфразвук и стал смотреть, что получится.

И тут полковник Трастамара понял, что его мучило с самого начала: хариты не используют веерных излучателей. Они не используют боевые флайеры и ультразвуковые датчики. Они вообще не используют технику.