Нельсон

В общем, он убедил Нельсона в том, что пороть горячку, рискуя всей дальнейшей карьерой, не стоит. Что у Мэри вполне могут быть другие планы, разве самого Горацио не смущает та необыкновенная «сдержанность», которую она демонстрирует в отношениях с ним?

Бедный Нельсон… Удар, конечно. Однако доводам разума он внял, а о Мэри Симпсон, надо отдать ему должное, больше никогда не вспоминал. И как минимум обрел надежного друга на всю жизнь. Дэвисон, не имевший к флоту ни малейшего отношения, им и станет. Научила ли эта история Нельсона чему-нибудь? Скоро увидим.

Оставаться в Нью-Йорке Нельсон не хотел, конвойная служба ему порядком надоела, сердечные раны тоже нужно было лечить. Он обратился к адмиралу Сэмюэлю Худу с просьбой о переходе в состав его эскадры. Худ, по крайней мере, продолжал воевать.

«Отложенная помощь» Мориса Саклинга. Худ когда-то плавал вместе с ним, о Нельсоне слышал много хорошего, и он не только взял молодого капитана к себе, но и познакомил его с самым необычным мичманом британского флота.

На флагманском корабле Худа, «Барфлере», служил принц Уильям, один из сыновей Георга III, в будущем – король Вильгельм IV. В 1782-м Уильяму было 17 лет, а на флот его отдали в 13. Эксцентричный Георг III решил таким образом спасти сына «от дурного влияния». Так себе затея в отношении практически всех детей короля, хотя отцовский «ген безумия» они унаследовали в разной степени и даже в разной форме.

Не блиставший умом Вильгельм IV, по крайней мере, заслужил почетный титул «короля-моряка». На флоте он действительно послужил, и немало.

«Я как раз был на вахте, когда на баркасе прибыл капитан Нельсон с “Албемарля”. Он показался мне совсем еще мальчиком (“мальчик” старше Уильяма на семь лет. – М. К.): никогда не встречал я такого юного капитана… Он был в парадной форме, его прямые, не напудренные и собранные в тугой гессенский хвост (примерно то же, что сегодня мы называем обычно “конским”. – М. К.) волосы были непривычно длинны, а полы старомодного камзола еще сильнее подчеркивали общую странность его фигуры. Эта странность и привлекла в первую очередь мое внимание. Я никогда не видел никого подобного ему и не имел представления, кто он и зачем прибыл. Мое недоумение, однако, вскоре было рассеяно, когда лорд Худ представил меня. В его манерах и речи было что-то неотразимо привлекательное. Воодушевление, с которым он говорил о своей профессии, выдавало в нем человека незаурядного. После этой встречи Нельсон отправился с нами в Вест-Индию и служил под началом лорда Худа. В течение всей американской войны его главным стремлением было стать капитаном линейного корабля, призовые деньги его никогда не интересовали. Его дядя по материнской линии всегда был для него примером для подражания. Я узнал, что он искренне привязан к моему отцу и необычайно добр. Честь служения королю и непобедимость британского флота занимали главное место в его сердце. Таким он был, когда служил простым и никому не известным капитаном “Албемарля”, и таким же он остался, когда был удостоен столь многих почестей в своей стране».

Согласитесь, что отзыв от самого «короля-моряка» стоит того, чтобы дать его в максимально полном виде. Принц Уильям написал своего рода очерк о Нельсоне, вскоре после гибели адмирала при Трафальгаре. Говорят, что это одно из немногих дел будущего короля, к которому он отнесся со всей ответственностью.