Нельзя

Я иронично усмехнулась, потому что на языке упрямо вертелось то, что больше полумесяца назад сказал мне собеседник.

— Не сейчас, ладно? Не после того, что я узнала.

Дино тоже испустил печальный смешок. И он помнил, как тогда оттолкнул мои попытки объясниться и наладить отношения. Я все-таки отошла от него к двери. Вслед он сказал громче обычного, чтобы я уж наверняка услышала:

— Джо, ну ты же понимаешь, что это ненормально? Ты понимаешь, что это извращение?!

Ты сама это знаешь, Джо!

* * *

Прежде чем я уехала домой, мне повезло встретить в школьном коридоре Дарио Корса. Он уже переоделся, а значит, тоже, наконец, собрался уезжать. Хотя его повседневная одежда мало чем отличалась от той, в которой он проводил свои занятия.

— Помнишь, я говорил тебе, что открываю новую танцевальную программу?

Меня обрадовало то, что учитель снова общался со мной, как и раньше. Я уверена, про тот инцидент у бара он не забывал, но сумел через это перешагнуть.

— Да-да, — я поправила на плече ремень сумки, — в октябре.

— Правильно, — Дарио распустил хвост на голове и собрал волосы в тугой пучок на затылке. Помедлив, он порылся у себя в рюкзаке и протянул мне очередной красочный буклет. Еще одно хореографическое училище? Да. — У тебя есть большой талант, Джо. Но ты не умеешь абстрагироваться, а это очень плохо.

По его инициативе мы пошли вперед по коридору. Я вдумчиво его слушала.

— Ты должна уметь отбрасывать все проблемы во время танца, понимаешь? Даже пока еще не заиграла музыка, даже пока не наступило время совершать первое движение? Переоделась — все, ты танцуешь, ты больше не живешь своими заморочками, ты живешь танцем. Понимаешь? Я чувствую, как в последние недели ты движешься, будто робот. Дино далеко не так талантлив, как ты, Джо, но в данный момент у него больше чувств, чем у тебя. Мне это совсем не нравится.

Он объяснял свою позицию, а я кивала. Я действительно запоминала буквально каждое слово, все принимала к сведению, поскольку дала себе обещание не быть зацикленной на Алистере, а сконцентрироваться на собственном будущем.

Вместе мы подошли к парковке, продолжая обсуждать планы Дарио касательно меня. Я чуть-чуть расстроилась из-за того, что приехал забирать меня с занятий водитель Гералда, а не Алистер. Но быстро взяла себя в руки, поблагодарила учителя Корса и, попрощавшись с ним, села в пригнанный к школьным воротам автомобиль. Гералд и мама, как оказалось, были приглашены на открытие какого-то фешенебельного ресторана в центре — так меня проинформировала Клара. Приободрившись, я полетела наверх к себе в комнату, перепрыгивая через ступеньку. Наскоро приняла душ, надела красивое красное платье, купленное в прошлом месяце, нанесла неброский макияж, выбрала в гардеробе подходящий клатч и, обувшись, сбежала по лестнице вниз. По пути уже вызывала такси. Я надеялась, что охранники никак не отреагируют на мой вечерний выход. Впрочем, я уже давно не находилась под домашним арестом, но так же достаточно давно посещала только школу. Я никуда не выезжала долгое время, а сегодня мне было просто необходимо развеяться!

Слава Богу! Слава Богу, ни один охранник не предпринял попытку остановить меня. Я была настроена очень решительно, поэтому у них все равно ничего бы не вышло, но перспектива выслушивать очередную нотацию от Гералда, что я нехорошая-непослушная-дрянь отнюдь не прельщала.

— Куда едем, синьорина? — спросил водитель, нажав на газ.

— Отвезите к ночному клубу «Голубые танцовщицы», пожалуйста, — ответила я, посмотрев через окно на гигантский особняк, постепенно остающийся позади.

С ленивыми нотками в голосе таксист ответил:

— Как прикажете!..

Мне нужна была компания Исайи. Я сказала водителю название одного из двух клубов Маринелли. Назвала наугад. Возможно, он сейчас зависал в «Джорджоне», но звонить Исайе заранее мне совсем не хотелось. А вдруг он сообщит Алистеру, куда я еду?.. Может, Исайи вообще нет ни в одном клубе, ни в другом, а сам он в это время хорошо проводит время с женщиной у себя дома. Но именно сегодня я готова была рисковать.

Солнце уже клонилось к горизонту, закат разукрасил небо лиловыми полосами. Город проплывал в окне машины, я рассматривала открывающиеся пейзажи в тот момент, когда телефон в сумочке приглушённо пропищал. На значке месенджера всплыла красная единичка — я думала, это написал Дино или, может быть, Элен. Но нет, сообщение пришло от учителя Корса.

«Танцор умирает дважды — первый раз, когда он прекращает танцевать, и эта смерть более болезненна». Марта Грэм

Если ты можешь не танцевать — не танцуй, Джо.