Нельзя быть такими

Её вопль потонул в охватившем площадь гомоне, а Вит закружился в каком-то необычном танце. Плавно-быстрые движения перемещали его тело по всей сцене, а зрители не могли осознать, как можно вытворять подобные пируэты. Постепенно люди примолкли, их словно придавило каким-то невидимым грузом и они не отрываясь следили, как без единого слова покоряют их сердца. Совсем на короткое мгновение смолкла музыка, а танцор вдруг исчез, словно сквозь сцену провалился. Люди ещё не успели отреагировать на пропажу Вита, как из прохода в гостевой ложе вывалилось пятнадцать человек. При их появлении музыканты начали истерично бесноваться и хаотично перемещаться по сцене. Шестеро полуголых дикарей, дружно заиграли на варварских инструментах и музыка сразу приобрела стройность звучания и понятную всем мелодию. Полукровки и Помелла с подругами закружились в стремительном танце и мгновенно захватили внимание публики. Их дорогие наряды сверкали под лучами солнца, а чудаковатые причёски и нанесенные на лица маски превращали в мистических существ. Насыщенная музыка, много красивого движения, яркое сверкание дорогих одежд и полуобнажённых тел, и зритель замирает в восхищение. Уже звучит третья песня, а они так и не перевели сбившееся дыхание. Потом перед горожанами Лурда и их гостями разыграли целый музыкальный спектакль. Почему-то неразделённая любовь всегда цепляет людей за душу, а если ей ещё активно препятствуют, то вызывает целую гамму эмоций. Эмоции провоцируют людей на чувства, а когда это происходит, сразу с большим количеством двуногих существ, то иногда рождается общий разум. Вот и в этот раз, люди непроизвольно объединились в выражении своих чувств и эмоций, и до конца концерта двигались в едином порыве. Над площадью звучат последние слова душераздирающей песни:

– Я тебя никогда не забуду,

Ты меня никогда не увидишь.

Музыка резко замолкает, артисты низко кланяются, а зрители не хотят верить, что праздник души уже закончился. Кто-то начинает реветь от обиды, кто-то выражать недовольство криком или топаньем ног, но когда из гостевой ложи зазвучали аплодисменты, центр города Лурд утонул в продолжительных овациях. Выдержав солидную паузу, опять ожил большой барабан варваров:

– Бум, бум-бум.

Артисты построились в колонну по двое и одновременно сделали шаг левой ногой. Народ глубоко вздохнул и приготовился заорать от возмущения, как в небо полетел огненный шар. С громким шипением, кусочек яркого света взмыл над крышами особняков и взорвался разноцветными всполохами. Даже те, кто был заранее предупреждён, всё равно испуганно вжали головы и не отрываясь наблюдали за очередным чудом, неожиданно свалившимся на их и без того «потрясённые» головы. Ровно десять раз вспыхнуло безоблачное небо и наступила гробовая тишина. Пока громыхали салюты, все артисты покинули площадь через проход в гостевой ложе. Окончательно сбитые с толка зрители активно закрутили головами и услышали громкие объявления, где будут накрыты праздничные столы. Для горожан выставляли бесплатное угощение сразу в трёх районах города, а для аристократии всего в одном. Естественно к самому наместнику попадут только те, кого он пожелал пригласить лично. В их число попала и Адайн со своими подругами. Они терпеливо дождались пока Беннет выйдет в соседнюю комнату для справления нужды и там взяли его в оборот. Наместник попытался образумить взбесившихся женщин, но герцогиня Лизандра пообещала исцарапать ему физиономию и с самым серьёзным настроем протянула к нему руки. «А ведь и вправду шкуру сдерут»; насмешливо подумал Беннет, а вслух торопливо сказал:

– Имейте совесть, ему же отдохнуть нужно после выступления. Дадим Виту хотя бы час на отдых и я вас лично к нему отведу. А сейчас возвращайтесь за стол и не мешайте мне облегчаться. После ваших угроз, мне вдруг захотелось сходить уже по-большому.

Женщины быстро успокоились и шумно общаясь между собой, споро вывалились в бальный зал, где и размещались столы. Беннет взволнованно облизнул пересохшие губы и опустив штаны, присел на специальный большой стул. В центре сиденья была проделана дыра, а под ней располагался горшок. Издав звук больше похожий на рёв боевого рога, Беннет приступил к освобождению организма от накопившихся шлаков. От соседних кресел для испражнения его отделяла лишь стенка ширмы из плотного материала. Где-то рядом раздался ехидный смех молодой женщины, а следом за этим весело зацокали её каблучки.

Наместник не собирался обижаться или расстраиваться из-за этого, но про себя всё же подумал: «вы сначала доживите до моих лет, а вот потом и посмейтесь».

Глава 23