Немая и Туз

Что объединяет его жертв? Если бы Туз охотился за игроками, он мог бы убивать по десятку человек каждую ночь. Но он убивает по одному.

Что-то есть. Что-то, о чем никто не знает. Что-то, что объединяет всех шестерых. Может, они играли с одним и тем же человеком? Нет, тогда бы детективы за это зацепились. Может, у них был общий знакомый? Или же здесь что-то иное?

Печень. Печень во рту. Благородство или подлость?

«Засунь свое благородство куда подальше», – услышала она голос в голове.

Голос Туза.

Голос Тинклера.

Нет, не так. Не то он хотел сказать.

«Подавись своим благородством».

А вот так – правильно.

Не в силах сдержаться, Силь тихонько всхлипнула. Ей нужен Крис. Надо рассказать ему! Этого точно не было в отчетах. Быть может, конечно, ее выводы глупые, но… вдруг она права? Вероятно, это никак не поможет, но ведь любая кроха помощи сейчас не помешает никому?

– Что с вами? – Доктор оторвался от книги и заинтересованно посмотрел на нее.

Глубоко вздохнув, Силь покачала головой, показывая, что все в порядке.

Потом.

Дерек Хорст сунул руку в карман жилета и достал оттуда серебряные карманные часы. Посмотрев на время, он вернул их на место, а затем спрятал книгу обратно в чемоданчик.

– Мне пора. Я сообщу Тине Винтспир, что вы пока не сможете работать. Отдыхайте.

Он поднялся на ноги, взял чемоданчик и шагнул к двери. Но потом остановился.

– Знаете, я бы посоветовал вам в скором времени обратиться к доктору по-настоящему. Судя по всему, у вас нервное расстройство. Вы его купируете, очевидно, у вас исключительная сила воли. Но гром грянет. И вы сляжете. Возможно, надолго. Советую не затягивать. Всего хорошего.

И он ушел, оставив Сиэллу одну.

Она усмехнулась. Пожалуй, если она сляжет, ее точно ждет покой… так стоит ли ей тогда сопротивляться?

Пока Тина не вернулась, Сиэлла тихонько проскользнула в гостиную. Если ей предстоит два дня безвылазно сидеть в комнате, стоит взять какую-нибудь книгу.

И карандаш.

У нее же есть записная книжка, подаренная Элджем. И, пожалуй, стоит туда все записать. Не только факты, известные полиции. А еще свои мысли. Возможно – касающиеся не только Туза-убийцы, но и Туза-детектива. Вдруг это поможет ей понять, что делать с его неприкрытой симпатией.

Сейчас он ей помогает, не требуя ничего взамен. Долго ли это продлится? И не захочет ли он позже взять долг с процентами?

Или он охладеет к ней раньше, чем это случится?

И что будет, если она перестанет быть ему интересна? Не захочет ли он забрать все, что дает сейчас?

В глаза бросился корешок, настолько потрепанный, что разобрать надпись на нем было невозможно. Вытащив книгу, Силь с удивлением обнаружила, что держит в руках старинный философский трактат о Той Стороне. Странно, когда она разбирала книжный шкаф, не замечала его… может, он был в комнате Аннет?

Решив, что рассуждения о мире духов после того, что она уже насмотрелась, ей нипочем, Сиэлла взяла книгу, нашла на письменном столе карандаш и вернулась в комнату.

Положив все под подушку, она легла поверх одеяла и мгновенно уснула.

В этот раз ей снилась степь. Красная, желтая, зеленая, белая, как будто вокруг Силь бесновались все четыре времени года разом. Одно мгновение глаза Сиэллы слепило обжигающее солнце, а в следующее – накатывала бесконечная тьма. И в этой тьме вдалеке был виден маленький костерок. Как мотылек, глупый и безумный, Силь двинулась в сторону оранжевого света, не понимая, да и не желая понимать зачем.

Путь был бесконечно долгим, но уже через миг Силь обнаружила себя прикрывающей глаза от жара костра. Возле огня сидела старая женщина в жутком тряпье. Ее сморщенные узловатые руки держали в руках кривые спицы, но ниток не было. Вместо них был дым от костра, стелющийся к старухе. Казалось, что она вяжет этот дым. Или вяжет из дыма.

Силь почувствовала, как у нее першит в горле. В испуге она прижала руки к шее и попыталась что-то сказать.

Но вместо голоса степь услышала только хрип.

– Ты долго молчала, девочка. – Подняв голову, старуха посмотрела на Сиэллу слепыми глазами. Та в ужасе увидела в уголках этих страшных глаз могильных червей. Голос женщины был высоким, низким, хриплым и тонким одновременно. Нет, голосов было множество…

Перед Силь была не просто старуха, а Старуха, самое страшное божество степняков.

Хрип перерос в стон. Сначала тьма, теперь еще и воплощение смерти! Почему даже во сне она не может обрести покой?

– Ты многое видишь. – Голоса Старухи окутали Силь, и она замерла, не в силах пошевелиться. – Ты многое знаешь. Но мало говоришь.

«Я не могу говорить!» – хотела воскликнуть Силь. Но не сумела.

Старуха заклацала своими кривыми спицами, и дыма стало еще больше. Теперь он разъедал глаза Сиэллы.

– Ты многое видишь… и при этом слепа…

Силь попробовала сделать шаг назад, броситься прочь от этого костра, но у нее ничего не получалось. Она не могла говорить. Не могла пошевелиться. И почти ничего не видела…

– Ты слишком долго молчала… и слишком много видела… ты слепа и должна будешь за это заплатить. – Старуха улыбнулась своим беззубым ртом. Она поднялась на ноги и, бросив вязание-дым на землю, подошла к Сиэлле.