Немая. Книга 2

— Убудет, — с грустью подтвердила я слухи. — Но я-то останусь. Невместно непраздной женщине отправляться в столь дальнее и трудное путешествие.

— Кто непразден? — вскинул брови дед.

Никак не могло у него сложиться в сознании, что его маленькая стрекозка стала взрослой, замужней, беременной женщиной.

— Прадедом, Осей Глебович, скоро станешь, — обнял его Ерофей, сам ещё толком не осознавший своё будущее отцовство.

Эпилог

Пятнадцать лет прошло, и вот вновь свадьбу царская семья праздновать завтра будет.

Наследник престола Иван Васильевич берёт в жёны княгиню Северорусскую Ольгу. Пришлось ей принять венец и престол, когда одна в живых осталась из семьи правящей после оспенного мора, выкосившего половину населения северных соседей. Только потому и выжила девушка, что прививку ей сделали в Академии светлобожской, где она училась.

На вакцинацию подбила Анну я, рассказав за чаем о том, как мы с этой напастью в степи боролись. Царица призвала лекарей чародейских и велела вопрос срочно изучить. Я тоже что-то советовала, ссылаясь на покойную бабу Марысю — светлого ей послесмертия.

Изучили, изумились, доложили царю-батюшке. И вот он, прогресс — всеобщая бесплатная вакцинация, и никакой добровольности. Влетал мобильный лекарский отряд в сопровождении воев чародейских в деревню, и всех от мала до велика прививали.

В городах начали с бояр, чиновников и их семей. Попробуй откажись. У самодержца этот вопрос на личном контроле. На расправу Василий крут — мигом или в ссылку тмутараканскую отправит, или должности хлебной лишит, коли приказа не выполнишь.

Сначала выли от горя да к богам с жалобой на произвол царский обращались, а потом поняли и молиться во здравие стали.

Осознали, когда по соседним государствам оспенный мор безжалостно прошёлся. И у нас жертвы были. Ладно что обезображенные трупы тех, кто сам по глупости от прививки хорошо спрятался, на костры ритуальные сносили. Куда как жальче было деток, укрытых от «злодейств лекарских» родителями и умерших после мучительной болезни.

Прознав о силе наших целителей, потянулись в Академию лекари иноземные на обучение, а следом те, что на воев чародейских учиться хотели или артефакты полезные собирать да силой напитывать.

Ехали не только парнишки, но и дев юных немало было. Восстановили для них факультет травничества и зельеварения. Но и тут не всё пошло, как думали. Некоторые девицы не желали с травками возиться и дышать парами, от котлов исходящими. Нашлись такие, что в боевики подались, а ещё на лекарку учиться стало престижно. Пришлось расширять и эти факультеты.

Нашептала я тогда Анне, что хорошо бы изучение женских недомоганий и родовспоможение в отдельное направление выделить. Пусть барышни этому учатся. Все же далеко не каждый к жене или дочери мужика постороннего под юбку допустит, будь тот хоть сто раз лекарем. А малограмотные повитухи далеко не всегда помочь могут.

Процветать стала Чародейская Академия Южно-Русского царства.

Ерофей, когда был свободен от дел посольских, читал там курс менталистики в дипломатии.

Правда, редко он в последний год дома бывал. Заедет на пару-тройку дней, с детьми поиграет, со мной душу отведёт, отоспится, вкусностей, Душаном наготовленных, отведает, гардероб сменит и возвращается к делам посольским.

Нелёгкую службу выбрал себе старший сын царя Василия. Отказавшись от престолонаследия, радеет Ерофей за государство, отстаивая интересы его в переговорах, заключая договора союзные и торговые.

Скучаю по любимому мужу, но не жалуюсь на долю такую. Да и некогда мне тосковать особо. Надобно дочери передать секреты мастерства, проследить за учёбой сыновей, деду внимание и почтение выказать, хозяйство домашнее опять же… Проворный у нас домовой и многое на себя взял, но хозяйский пригляд всегда нужен. Дела ж в мастерской бесконечны.

Рвать трудно, а сращивать ещё сложнее. Объединятся после свадьбы два государства в одно целое.

Русское царство возвращается!

Не считаю я себя причастной к этому. Всего-то спросила у мужа за чаем:

— Как думаешь, можно ли Северо-Русское княжество Ольгиным приданым рассматривать?

Звякнула серебряная ложечка о вазочку с черешневым вареньем, чашку любимую резко отодвинул, чуть не перевернул. Смотрит на меня, словно привидение увидел. А потом подхватился — и только каблуки по лестнице застучали.

— Я к отцу!

Перепугалась я тогда знатно. Бросилась к деду, спокойно читавшему книгу у камина в учебной комнате мальчишек. Нравилось старику присматривать за сорванцами. Счастлив был тем, что младшего в честь отца его Глебом назвали.

— Дед, не случится ли плохого от брака Ивана с Ольгой? Всё же родня близкая, — поделилась тревогами со старым чародеем. Хоть и слаб телом мэтр, но умом светел остался.