Неман! Неман! Я — Дунай!

В тесной землянке генерала Озерова с весны еще не выветрился запах сырости. К столу, сколоченному из досок, и к железной кровати, накрытой серым солдатским одеялом, ведут от порога дорожки из всосавшихся в земляной пол кирпичей. На ножках деревянной скамьи остались темные отметины: таков был уровень вешней воды, державшейся в землянке не один день. Высокий, грузный Озеров сидит на кровати, внимательно изучая расстеленную перед ним карту. Он приглашает меня к столу.

— Ну, рассказывай, как идет формирование отдела связи.

— По-прежнему мало специалистов, товарищ командующий. Зато своими помощниками — доволен. И Аверьянов, и Шаповал прекрасно знают дело.

— Ты, товарищ Агафонов, наверное, порядком ободрал напоследок 11-ю, — смеется Озеров.

— Только самое необходимое, так сказать, минимум…

— Можешь радоваться: отдел кадров разрешил забрать начальника связи 188-й дивизии майора Поповича.

Я действительно обрадовался. С Григорием Кузьмичом Поповичем мы были знакомы по Каунасу. Совсем еще молодой командир, он имел за плечами академию, начал свой боевой путь на госгранице и прошел с дивизией самые трудные дороги войны. Лучшего заместителя нечего было и желать.

В непринужденной обстановке, за разговорами о предстоящих делах мы просидели около часа, а потом невольно вспомнили 11-ю армию, наших боевых товарищей.

— Трудно сейчас приходится нашему Ивану Васильевичу Зуеву, — со вздохом проговорил командарм и снова занялся картой.

Мы знали, что члена Военного совета Ивана Васильевича Зуева из 4-й армии перевели во 2-ю Ударную, которая с кровопролитными боями пробивалась из окружения под Волховом.

— И вот еще что, товарищ Агафонов, — сказал напоследок генерал Озеров, — начинайте готовить связь на новом командном пункте. В нескольких километрах севернее Мануйлово лес более густой, да и место там повыше… Туда и перебазируемся. А этот КП немцам наверняка известен. Сроками я вас особенно не ограничиваю, переезжать будем недели через две. Устраивает?

— Вполне, товарищ генерал. Раньше, пожалуй, и не успеть: полк связи прибудет с часу на час, но он только что сформирован и опыта не имеет.

На другой день после прибытия полка я организовал проверку специалистов. Картина получилась невеселая. Радисты, за небольшим исключением, не умели работать в армейских сетях. Слабо справлялись с дежурством на коммутаторах телефонисты. Мало чем порадовали и телеграфисты.

И все же мы вышли из затруднительного положения: выручили опытные специалисты из 11-й армии, оставленные для обслуживания узла связи. За две недели подготовили помещения и полностью оборудовали узел в новом районе. Оставалось только переключить туда «связи». Возникла задержка. Мы с Шаповалом выехали на новый узел.

— Что случилось? — спрашиваю начальника телефонной станции техник-лейтенанта Зорина.

— Да вот, товарищ подполковник, запутались с проводами. Не получается что-то…

— Не волнуйтесь, товарищ Зорин. Сейчас разберемся. Знаю, вы инженер, но у нас своя специфика.

Как видите, и телефонные цепи и телеграфные провода — все сосредоточено в одном месте. Со временем, безусловно, освоитесь. А сейчас дорога каждая минута. Думаю, не обидитесь, если я вызову надсмотрщика из Парфино. Он сержант, но очень опытный и толковый специалист. С его помощью все встанет на свое место. Да и вам будет не вредно кое-чему поучиться. А пока проверьте еще раз с товарищем Шаповалом все вводы проводов и цепей на кросс.

К вечеру все «связи» были приняты на новый узел. Забегая вперед, скажу, что впоследствии полк связи отлично справлялся со своими задачами. Но тогда до этого было еще далеко. Личному составу предстояло много и напряженно учиться. У меня же еще не был полностью укомплектован отдел связи. Однако случай с профессором Кессенихом научил внимательно приглядываться к людям.

Будучи как-то в полку связи, я услышал очень приятный баритон. Голос показался знакомым. Заглянул в палатку и увидел высокого, стройного командира.

— Товарищ Гринченко?

— Начальник боевого питания полка военинженер 3 ранга Гринченко, — отрекомендовался он.

— Какими судьбами? Почему на должности начальника боевого питания?

— Долго рассказывать, товарищ подполковник. Да это еще что! Мне довелось побывать даже во фронтовом красноармейском ансамбле…

Алексей Алексеевич Гринченко когда-то преподавал в Киевской школе связи. Инженер-электрик, окончивший два высших учебных заведения, прекрасный методист-математик, опытный командир, он мог принести большую пользу связистам.

— Согласны работать в отделе связи армии? — без обиняков спросил я.

— Согласен работать там, где смогу быть полезным, товарищ подполковник.

Гринченко назначили моим помощником по снабжению и ремонту.

В командование полком связи вступил майор Петр Александрович Прилучный, комиссаром стал батальонный комиссар Федор Григорьевич Ревенко. Был в основном сформирован и отдел связи 27-й армии.