Неман! Неман! Я — Дунай!

23 ноября 1942 года советские танковые корпуса замкнули кольцо вокруг армии Паулюса под Сталинградом. Это был крах летнего наступления гитлеровцев на южных направлениях. А в декабре 1942 года 27-я армия получила боевое задание: имея главную группировку сил на восточном берегу Ловати, ударом на юг прорвать оборону противника, выйти на рубеж Сутиски, Быково, соединиться с частями 1-й Ударной армии и завершить окружение демянской группировки противника.

Войска перешли в наступление, но полностью выполнить задачу не удалось. Используя естественные непроходимые участки, немцы создали на направлениях возможного прорыва мощные узлы обороны. Недостаточное количество боеприпасов, невозможность применить средства усиления — танки и артиллерию, а также слабое продвижение 1-й Ударной — все это неблагоприятно сказалось на действиях соединений нашей армии.

В конце декабря начальника штаба армии полковника Ивана Ивановича Степанова сменил полковник Григорий Сергеевич Лукьянченко, а в январе началась подготовка к новой операции. На станцию Крестцы, где находилась наша армейская база снабжения, ежедневно прибывали эшелоны с новыми соединениями для нашего соседа — 11-й армии.

В один из этих дней вызвал меня полковник Лукьянченко.

— Вы знаете, какое движение войск происходит сейчас ночью по дорогам из Крестцов к фронту?

— Знаю. И нет сомнения, что противник уже пронюхал об этом.

— Правильно. И нам приказано попытаться ввести его в заблуждение. Пусть думает, что все прибывающие соединения идут не в 11-ю армию, а к нам. Короче говоря, необходимо провести оперативную маскировку. Через час, товарищ Агафонов, жду вас с планом использования средств связи для этой цели.

Вместе с Сергеем Петровичем Аверьяновым и Григорием Кузьмичом Поповичем мы быстро подготовили необходимые данные. Через час я докладывал начальнику штаба:

— По дороге Крестцы, Зайцево, Кушеверы, Лажины предлагаю вести по ночам работу радиостанций средней мощности только короткими радиосигналами. Днем будем изредка передавать из некоторых пунктов небольшие радиограммы, рассчитанные на прием радиостанцией нашего командного пункта. По интенсивности работы в эфире немцы и попытаются определить конечный маршрут прибывающих соединений.

Полковник Лукьянченко одобрил наши предложения. Проведенная армией оперативная маскировка достигла цели. Новый начальник штаба был вообще изобретателен и неутомим.

Высокий, атлетически сложенный Лукьянченко поражал нас своей работоспособностью. В любое время дня и ночи его можно было застать в штабе или встретить в соединениях. И было непонятно, когда он умудрялся отдыхать. Нам, связистам, начальник штаба уделял особое внимание.

Незадолго до начала операции мы тепло проводили генерала Озерова. Федор Петрович командовал потом армиями, был начальником штаба Волховского фронта, его 50-я армия в числе других штурмовала Кенигсберг, а генерал Озеров стал первым начальником гарнизона этой бывшей цитадели немецкого милитаризма.

Новым командармом был назначен генерал-лейтенант Сергей Георгиевич Трофименко. Волевое лицо, сдвинутые густые брови, сердитый, даже чуточку мрачноватый взгляд свидетельствовали о его крутом характере.

^{С. Г. Трофименко (фото 1945 г.)}

* * *

В февральской операции армия имела задачу овладеть Старой Руссой — мощным пунктом обороны и основным узлом коммуникаций демянской группировки противника, — а в дальнейшем наступать на северо-запад в направлении Шимска.

К приезду командарма на ВПУ все было подготовлено и проверено. В надежности связи я не сомневался.

Нашему наступлению должна была предшествовать мощная артиллерийская подготовка. Но получилось по-другому.

Ранним утром 23 февраля противник, упредив нас, открыл артиллерийский и минометный огонь. Через пятнадцать минут вышла из строя проводная связь с ее многочисленными обходными направлениями. Меня вызвал генерал Трофименко.

— Почему нет связи? Для чего вы здесь находитесь?

— Перебиты все линии, товарищ командующий. Через десять — пятнадцать минут восстановим. А пока нет проводной связи, разрешите поставить у вас переносную радиостанцию…

— Сам знаю, когда пользоваться радиостанцией! — взорвался командарм. — Овладеем Старой Руссой, пойдем вперед, тогда и давайте радио. А сейчас чтобы была телефонная связь!

Через несколько минут телефон заработал, но буквально тут же линия снова оказалась перебитой. Очередная нахлобучка. Явившись по вызову командарма в третий раз, я не выдержал:

— Товарищ командующий, связисты тоже находятся в бою! Кругом рвутся снаряды и мины. В такой обстановке поддерживать бесперебойную проводную связь невозможно, а от радио вы отказываетесь…

— Опять вы о своем! — уже более спокойно ответил генерал. — Идите и принимайте все меры. Телефонная связь должна работать.

Как только начал стихать артиллерийский огонь, связь заработала более устойчиво.