Немеркнущие надежды

- Дома, в постели. - Надя сморщилась от внезапного приступа боли, потом медленно продолжила:

- Мы живем в квартире над редакцией. Один из работников остался с нею, когда Джон повез меня сюда, он обещал заглядывать к ней время от времени. Между ее бровями прорезались две морщинки, а глаза чуть затуманились. - Обычно я прошу посидеть с ней Эдду Карпентер. Элли начала брать у нее уроки музыки. Надеюсь, вы знаете ее?

Доктор кивнул:

- Я позабочусь об этом. Она вздохнула с облегчением:

- Буду вам очень признательна, доктор. Эдда была библиотекарем на пенсии и городским философом, известным своими добрыми делами и хорошим отношением к душам заблудшим. Она же была самым близким другом, какого только мог позволить себе Ален.

- Кое-кто считает ее чересчур мягкой.

- Только не я. Должен же присутствовать какой-то раздражитель в обществе. Так интереснее.

Доктор подавил улыбку. Надя - газетчица, и об этом не следует забывать.

- А у вас есть дети, доктор Смит?

- Во всяком случае, я об этом не знаю. А теперь откройте, пожалуйста, рот и скажите "а".

- Ар-р... - скривилась она. Когда он осмотрел ее рот и горло, она спросила:

- А вам хочется их иметь?

- В данный момент сие от меня не зависит.

- Вы не женаты?

- Нет.

- Разведены?

- Нет.

- Овдовели?

- Нет.

- А, так вы гей?

Такое предположение не удивило его. Еще бы. Холостяк тридцати восьми лет, даже не пытающийся ухаживать за женщинами, всегда подозрителен.

- Нет, миссис Адам, я ваш врач, у которого, ко всему прочему, времени в обрез. - Извините меня за назойливость.

Ален пожал плечами.

- Такая уж у вас профессия.

...Так, лимфатические узлы вроде в норме. Щитовидка вполне допустимого размера. Кожа - мягкая на ощупь. Податливая.

- Вам что же, не нравятся дети? - Миссис Адам не только любопытна, но еще и настойчива.

- Они мне безразличны.

- И это не мое дело, да? В этот момент Элен заглянула в палату и спросила:

- Так я звоню? Ален кивнул:

- Да, и предупредите лабораторию - надо будет проследить за кровью.

- Хорошо. - Элен ободряюще улыбнулась пациентке. - Не волнуйтесь, миссис Адам, вы в хороших руках.

- Чудесная женщина, - прошептала Надя, когда сиделка вышла. - Очень чуткая, - Ее взгляд задержался на лице врача. - Как и вы, доктор, мне кажется.

Ален помрачнел. Вот уж нет, просто ученый тип, механик со скальпелем, только и всего.

- Элен приготовит вам бумаги на подпись, - проронил он. - А я тем временем позвоню Эдде Карпентер.

В операционной оказалось холодно, как в морозилке, и, как ни странно, весело. Куда бы ни взглянула Надя, всюду торчали попискивающе и подмигивающие аппараты, большинство из которых было подсоединено к ней в самых неподходящих местах.

- У меня нет времени болеть, - бормотала она, соображая, уж не набили ли ей в самом деле рот ватой.

Операционная сестра в зеленой хирургической одежде усмехнулась в маску.

Надя прикрыла глаза на пару секунд. Все будет прекрасно, медленно и четко сказала она себе. Об Элли позаботятся. Джон займется газетой. Она мысленно улыбнулась. Забота стала образом ее жизни. Забота об Элли и ее адаптации к маленькому городку после жизни в мегаполисе. О газете, требующей слишком много денег... О докторе со скалоподобным лицом и грустными глазами...

Что-то щелкнуло рядом с ее головой, любопытство заставило ее разлепить веки и посмотреть туда, откуда раздался звук: она увидела большие руки, что так нежно ощупывали ее час назад.

Как бы дрейфуя на блаженном облаке, Надя вдруг вообразила, как те же руки прижимают ее к своей широкой груди, а губы шепчут ласковые слова между чувственными поцелуями.

Зачарованный Принц в хирургической одежде, сонно улыбнулась она. Принц с глубоко посаженными голубыми глазами, с серыми льдинками в глубине. Со слишком грубо вылепленным лицом доктор и близко не напоминал роскошных мужчин, окружавших ее в Лос-Анджелесе. Бывший муж Фред был одним из таких типов. Они разошлись потому, что у нее не хватило терпения на его бесконечные интрижки.

...Встреча с Фредом произошла в университете. Надя заканчивала факультет журналистики, а Фред там преподавал. Их брак продлился чуть больше четырех лет. Ей так и не пришлось тогда последовать по стопам отца-редактора.

Развод она пережила почти безболезненно, без тех кошмарных скандалов, которые довелось испытать ее подругам. И даже сумела сохранить своеобразную дружбу - Фред иногда навещал Элли.

...Так ужасно она чувствовала себя только во время родов. Но тогда у нее была надежда увидеть свое дитя, и она поддерживала ее, когда боль становилась невыносимой.

Сейчас же ей не за что было зацепиться, кроме сочной, успокаивающей модуляции голоса доктора Смита, терпеливо и подробно объясняющего ей ход операции.

Этот голос, эти глаза... Они встречались. Где-то... Хмурясь, она прилагала усилия, пытаясь что-то вспомнить... Ощущения приходили и уходили, оставляя ее все более уверенной в исходе операции.

- Сейчас вы уснете, Надя, - прозвучал другой голос, принадлежавший, как она догадалась, анестезиологу. - Вы почувствуете еще один легкий укол.

Надя попыталась остановить его, но онемевшие губы не подчинились.