Немецкая карта

В нашу контрразведку часто после таких попыток вербовки приходили мужчины в полном отчаянии, растерянные, с настоящим расстройством нервной системы.

Но собеседник, с которым я вел беседу за чашкой кофе в моем кабинете, был не из их числа. По возвращении из Берлина он доложил своему непосредственному начальнику о приключении на парковке в ГДР. Капитан направил его в ближайшее отделение МАД, в конечном счете, минуя промежуточные инстанции, дело попало в контрразведку бундесвера. Мы гарантировали этому человеку безопасность.

Другой унтер–офицер доложил о попытке подобного знакомства во время своего пребывания в Восточном Берлине. В вокзальном ресторане его пригласили на кружку пива. Завязался разговор, вылили еще, и знакомство продолжилось на одной известной нам конспиративной квартире в восточном секторе Берлина. Было уже довольно поздно, когда оба мужчины из ГДР (их было опять двое) предложили закончить вечер по–настоящему весело. «В конце концов, мы же товарищи, и это надо отметить! Верно?» — сказал один из них. А в разговоре до этого унтер–офицер бундесвера по легкомыслию уже поведал о некоторых подробностях из жизни своей части, назвал он и фамилии своих начальников. Развязавшимся языком поведал он и еще кое о чем, что его позднее очень мучило. Вдруг — время было уже совсем позднее, но, пребывая в прекрасном настроении, они хором спели еще и песню парашютистов–десантников — дверь из соседней комнаты распахнулась, и вошла прехорошенькая, едва за двадцать, девушка. Обнаженная и с откупоренной бутылкой знаменитого гэдээровского шампанского «Красная Шапочка» в правой и тремя бокалами в левой руке. Такой способ наведения связей не ограничивался одним этим случаем.

Многие из солдат бундесвера, с которыми пытались завязать знакомства (по большей части это были унтер–офицеры, но иногда и младшие офицеры), по возвращении из ГДР или Восточного Берлина представали перед своими непосредственными начальниками и докладывали о происшедшем. Но были и такие, кто не докладывал и затем годами тяжело переживал это. Бывало, что возникшие осложнения распространялись на семьи, в каких–то случаях вели и к семейным катастрофам.

Это всего лишь два эпизода из многих. Но у всех был один общий почерк — Маркуса Вольфа, генерал–полковника, начальника Главного управления разведки Национальной народной армии

Задание выполнено — прощание со службой

21 марта 1980  г. я созвал сотрудников службы, чтобы попрощаться с ними. Помимо всего прочего, я сказал следующее.