Немецко-фашистский оккупационный режим (1941-1944 гг.)

Одним из средств реализации гиммлеровской установки на массовое уничтожение славянского населения является экономическая политика германских оккупантов. Голод стал орудием массового уничтожения советского гражданского населения.

Еще в ходе подготовки к нападению на СССР, в период создания плана «Барбаросса», Гитлер и его клика выработали детальный план ограбления Советского Союза. 29 апреля 1941 г. был создан экономический штаб особого назначения «Ольденбург», подчиненный Герингу. Одновременно предусматривалось создание ряда щупальцев этого грабительского органа в виде так называемых специальных хозяйственных инспекций и команд в Ленинграде, Мурманске, Риге, Минске, Москве, Туле, Горьком, Киеве, Баку и других промышленных центрах СССР.

Немецко-фашистские захватчики, руководствуясь заранее составленным планом разграбления Советского Союза, вывезли в Германию сельскохозяйственный инвентарь колхозов и совхозов, лишив тем самым сельское население оккупированных территорий возможности обрабатывать землю; они захватили там все продовольственные запасы колхозов и совхозов. Советские крестьяне в этих районах были превращены в сельскохозяйственных рабов, а земли, переданные им Советской властью в вечное пользование, были у них отобраны. Гитлеровский министр земледелия Дарре с циничной откровенностью заявил: «На всем восточном пространстве только немцы имеют право быть владельцами крупных поместий. Страна, заселенная чужой расой, должна стать страной рабов, сельскохозяйственных слуг и промышленных работников».

Стремление использовать искусственно создаваемый на оккупированных советских территориях голод как орудие умерщвления советского населения ярко раскрывается в «Директивах по экономической политике для организации экономики на Востоке», изданных 23 мая 1941 г. В «Директивах», в частности, указывалось: «Германия не заинтересована в поддержании производительных сил на этих (оккупированных.— Авт.) территориях... Население в этих районах, и в особенности городское население, обречено на серьезные страдания от голода... Многие десятки миллионов людей в этом районе окажутся лишними и вынуждены будут или умереть, или выехать в Сибирь»¹. Таким образом, и экономическая политика нацистских властей на оккупированных советских территориях отражала стремление нацистов к массовому уничтожению советского гражданского населения.

Международное право издавна установило ряд гарантий для военнопленных. IV Гаагская конвенция 1907 г. установила, что с военнопленными надлежит обращаться человеколюбиво, что они находятся во власти неприятельского государства и что это государство отвечает за соблюдение всех правовых гарантий для них.

Как уже указывалось, Германия подписала и ратифицировала Гаагскую конвенцию, но на практике не было ни одного существенного положения конвенции, которое не было преступным образом нарушено гитлеровцами.

Верховным военным командованием гитлеровской Германии неоднократно издавались приказы, которыми прямо предписывались массовые убийства советских военнопленных.

Как отмечается в приговоре Международного военного трибунала, «Обращение с советскими военнопленными характеризовалось особенной бесчеловечностью. Смерть многих из них являлась результатом не только действий отдельных членов охраны или условий жизни в лагерях, доходивших до крайностей. Она являлась результатом систематического плана совершения убийств».

На Нюрнбергском процессе были оглашены показания гитлеровского генерала Курта фон Эстеррейха, бывшего начальника отдела по делам военнопленных Данцигского военного округа. Он показал, что еще до нападения на СССР, в марте 1941 г., в германской ставке состоялось совещание, посвященное вопросу о порядке обращения с советскими военнопленными. Уже там были намечены многие линии преступного обращения с военнопленными, в частности было предписано безжалостно расстреливать их при малейшей попытке к бегству.

Б мае 1941 г. главным командованием сухопутных войск Германии была разработана директива об обращении с захваченными в плен советскими политическими работниками. Эта директива устанавливала, что «политические руководители в войсках не считаются пленными и должны уничтожаться самое позднее в транзитных лагерях. В тыл не эвакуируются».

Вряд ли есть необходимость доказывать явную преступность этого приказа, поправшего самые элементарные нормы международного права.

С первых же дней в лагерях для советских военнопленных были созданы самые ужасные условия, которые преследовали только одну цель — медленное их вымирание.

«...Заключенные ютятся на такой ограниченной территории, что едва могут шевелиться и вынуждены отправлять естественные надобности там, где стоят...

...Военнопленным, проблема питания которых с трудом разрешима, живущим по 6—7 дней без пищи, известно только одно стремление, вызванное зверским голодом,— достать что-либо съедобное.

...Единственно доступным средством недостаточной охраны, день и ночь стоящей на посту, является огнестрельное оружие, которое она беспощадно применяет»