Немецко-фашистский оккупационный режим (1941-1944 гг.)

9 сентября 1941 г., обращаясь через фашистскую прессу в Минске к белорусам, генеральный комиссар Кубе призывал население «сохранять спокойствие и порядок» и уважать фашистские порядки. Одновременно он требовал сдать фашистским властям все оружие, включая охотничьи ружья и боеприпасы. За невыполнение приказа грозил расстрел К

Но это было лишь началом драконовских полицейских мер. За этим последовал ряд приказов, создавав- ²⁹ ших для жителей буквально каторжный режим. Так, в июле 1942 г. Кубе распорядился запретить в Минске и в других городах и селах под страхом расстрела всякое свободное передвижение населения. Полиции предлагалось всех «нарушителей задерживать, требовать поднятия рук и в случае непослушания расстреливать на месте». Запрещались всякие собрания и свободный переезд из села в село, из города в село. Население под страхом смерти обязано было сообщать гитлеровским властям о появлении на улице всякого нового человека, за что гитлеровский комиссар обещал выдавать доносчикам вознаграждение: водку, папиросы, махорку. У входа в каждый дом вывешивались списки людей, живущих в этом доме. И горе было человеку, не числившемуся в списке, если полиция обнаруживала его в доме.

В городах Белоруссии гитлеровцы переименовали большинство улиц. Многие из них были названы именем Гитлера и других фашистских главарей. Советские патриоты, ненавидя фашистский «новый порядок», рискуя жизнью, часто срывали с домов эти ненавистные народу названия или делали к ним такие приписки: «Ул. сумасшедшего Адольфа Гитлера»; «Ул. брехуна Геббельса». Подобного рода приписки вынудили гитлеровцев дать ряду улиц другие названия. Приказ немецкого командования, разосланный в начале 1942 г. за № 10 в адрес полевых комендатур, гласил: «Местным комендатурам. Улицам, названным именем фюрера или именами германских военных начальников, немедленно дать нейтральные уличные названия, вследствие того, что надписи улиц, названных указанными именами, как правило, срываются злонамеренными лицами из населения или подвергаются оскорбительным припискам» Г

Не находя исполнителей диверсий в городе, гитлеровцы расстреливали людей. В таких случаях обычно погибали заложники.

Чтобы более конкретно представить себе систему фашистского политического режима в Белоруссии, мы подробнее остановимся на положении в оккупированном Минске. В 1940 г. в Минске насчитывалось около 245 тыс. жителей; осенью 1942 г., по немецкой переписи, осталось 103 тыс. Минск являлся главным центром фашистского управления Белоруссии и крупным военным гарнизоном. Численность постоянного гарнизона достигала 4—5 тыс. солдат и офицеров. Кроме того, в городе сосредоточивались армейские резервы, пополнялись и переформировывались потрепанные на фронте гитлеровски^ части. Здесь базировались штабы корпуса охраны тыла центральной группы войск, штабы и войска карательного корпуса СС, управление железными дорогами, большой аппарат гестапо, СД и полевой полиции.

Основные руководящие посты в городе были вверены отъявленным фашистам. Гебитскомиссаром Минской области являлся фашист Вильгельм Кайзер. Начальником минской городской полиции и войск СС был фашист Ценнер. Городскому комиссару Вильгельму Янецке была подчинена городская управа. Старшиной городской управы оккупантами был поставлен белорусский буржуазный националист В. Ивановский, состоявший на службе у гитлеровцев еще задолго до второй мировой войны. Основные отделы управы (промышленный, сельскохозяйственный, строительный, здравоохранения, финансовый, отдел паспортизации и др.) также были укомплектованы буржуазными националистами, предателями белорусского народа, завербованными гитлеровцами в разное время для шпионской и диверсионной работы. Городская управа нисколько не заботилась о нуждах населения. Город с приходом гитлеровцев остался без освещения, без снабжения хлебом и топливом.

На совещании главных руководителей отделов и отделений генерального комиссариата Белоруссии 29 января 1942 г. руководитель СД и войск СС государственный советник Гофман признал, что «в Минске не хватает продовольствия и топлива, население Минска помогает партизанам, в связи с чем партизанское движение вокруг города Минска усиливается».

Гофман требовал поголовного истребления евреев, но вместе с тем указал на причину, заставлявшую нацистов повременить с выполнением этой людоедской задачи. «Из-за морозов,— указывал Гофман,— полная ликвидация евреев невозможна, так как земля слишком промерзла, чтобы копать ямы... Полное уничтожение евреев невозможно и потому, что мы все еще из их рядов черпаем рабочую силу».

Однако это было лишь вопросом времени. Гофман тут же указал на то, что против евреев «весной нач* нутся сильные экзекуции» К