Немезида

Я смотрю на Чата, который пристально наблюдает и играет с шаром из спектория, который держит в руке. Слишком глупый. У мягкосердечного Чата даже нет мозгов червя, в противном случае он бы положил конец этому безумию. У мыслителя Ролана, кажется, милосердие Скальдинга. Я чувствую, что он жаждет этой жестокости. В увеличивающейся темноте зрачки его глаз становятся всё больше.

Без предупреждения он хватает меня за горло и сжимает своими длинными пальцами, которые, кажется, созданы именно для этого.

— Скрытые карманы крайне практичны, — рычит он. — Как хорошо иметь такой. Но это…, - он указывает головой в сторону Чата, который всё ещё держит светящийся шар. — Такой вес тебе было бы сложно нести, не говоря уже о других вещах. И мы бы почувствовали его, когда проверяли сумку, барышня.

Он, конечно, прав. Он был бы тяжёлой ношей, и любой бы заметил его вес. Совсем другое дело, когда я пыталась убедить Чата. Я думала, что смогу выторговать себе свободу и сбежать до возвращения Ролана. Но все получилось не так.

Может лучше не говорить ничего вместо того, чтобы врать. В конце концов, ничего это всё, что мне остаётся. Правду сказать невозможно, а если расскажу немного другую версию моей истории, это покажет, что я не заслуживаю доверия. Нужно придерживаться одной версии и точка.

Я чувствую, как хватка его пальцев ослабевает.

— Будь паинькой и расскажи мне. — Когда хватка его пальцев ослабевает ещё больше, я, наконец, могу вдохнуть воздуха.

— Я уже рассказала, — перевожу я дух.

Хватка снова усиливается. Мне придётся его убить? Смогу ли я? И что мне тогда делать с Чатом?

— Ты знаешь, что такое Лингот, барышня?

Святые Серубеля, как он хочет, чтобы я ответила, если он так сильно сжимает моё горло? Я напряжённо размышляю, но это слово не о чём мне не говорит. Алдон никогда не рассказывал о Линготах. Тьма перед глазами не имеет никакого отношения к заходу солнца. Я медленно качаю головой.

— Для начала, что ты вообще делала в реке?

— Купалась, — выдавливаю я.

Ролан отталкивает меня, и я ударяюсь головой о камень. Горизонт, кажется, расплывается. Костёр танцует в трех разных местах, вместо одной ямы, в которой он находился ещё только что. Меня тошнит. Сейчас вывернет наизнанку. Да, я наблюю прямо в самодовольную рожу Ролана. Во все три его рожи.

— Она даже не знает, кто такие Линготы, — он фыркает. — Но тебе ведь известно, как опасна река Нефари, верно? У вас, серубелиянцев, есть суеверия по поводу нее, разве нет? — он качает головой. — Только подумать, я едва не потерял такую великолепную добычу из-за плотоядных тварей, таких, как она. — Ролан указывает головой в сторону Парани, которая теперь неподвижно за нами наблюдает. В ее глазах светится понимание, которого я не заметила ранее. Как я могла посчитать ее простым животным, не понимаю. Уголки рта опустились вниз, интересно, это из-за кляпа, или она действительно морщится. Она должна понимать, что здесь происходит. По крайней мере, что мы с ней находимся в одинаковом положении. Волнуется ли она за мою безопасность, как я за ее?

Или Ролан размозжил мне голову на этой проклятой скале?

Ролан встает.

— Как бы там ни было, где мои манеры? Я благодарю тебя за подарок, барышня Сепора. Как заботливо с твоей стороны, и, хотя я не верю ни одному твоему слову, мы с удовольствием примем это преподношение.

Подарок? Преподношение?

— А мое освобождение?

Он смеётся в ночное небо.

— Мы решили отклонить твою просьбу. Сейчас сиди тихо, пока Чат принесет тебе поесть мяса змеи.

Значит, я не смогу выкупить свою свободу. Конечно, нет. А даже если бы и смогла, уйти сейчас не получится.

Не тогда, когда ей нужна моя помощь.

10

.

ТАРИК

Тарик рассеянно чешет голову Патры, пока слушает, как его советники и королевские ученые спорят между собой. Патра пододвигается ближе, чтобы он мог дотянуться и до других мест, прижимает уши и подталкивает носом его ладонь. Он укоряет ее взглядом, но в нём нет энтузиазма, потому что он предпочел бы побаловать свою кошку, чем слушать препирания дворян. Созвать собрание для обсуждения альтернативных методов создания энергии показалось в теории неплохой идеей. Теперь же, когда весь его совет и множество светлых умов королевства оказались в одной комнате, казалось, единственная энергия, которая их волнует, это та, которую они вкладывают в удары и колкости против своих коллег.

— Энергия, получаемая при помощи водяного пара, уже давно считается непрактичной, — говорит одна из лучших наставниц Лицея. Она скрещивает руки, вызывающе глядя на одного из королевских советников. — Требуется больше энергии, чтобы создать пар, чем вырабатывает сам пар.

Мужчина рядом с ней фыркает, поправляя свою длинную синею мантию, чтобы изобразить небрежность.