Немезида

— Даже так? — с удивлением сказал мужчина.

— Да. Она даже не стала две недели отрабатывать, ссылаясь на необходимость быть с сыном.

— Понятно. Ничего вам не сказала?

— Нет, а должна была? — с подозрением спросил полковник.

— Нет. Извините, а почему вы спросили про Немезиду?

— А-а-а, так это она исчезла с объекта. И что интересно, ее никто не видел.

— То есть вы думаете, что это она их… и сбежала?

— Нет, они сами себя. Она же баба. Женщина. Куда ей против сильных оборотней. Так что не говори глупости. Жаль, что записей с камер нет. Наши бойцы все записывающие устройства уничтожили, прежде чем войти в помещение.

— Это наша стратегия…

— Стратегия не стратегия, а теперь у нас проблемы с людьми. Сам посуди: разорванные волки, клочья нашей спецформы, расстрелянные люди и подпольная контрабанда органов. Если последнее можно на мафиози повесить, то запертых, разорванных волков в нашей одежде никто не объяснит. Приходится задабривать людей и стараться как-то утрясти это дело. Так что давай сюда, возможно, позже с руководством полиции поедем к тебе на дачу, чтобы они забыли об этом инциденте.

— Конечно-конечно. Уже в пути.

— Добро, — сказал полковник и отключился.

Артур Васильевич долгим взглядом посмотрел на телефон и стал заправлять рубашку. Резкий свет точечных светильников на секунду заставил его закрыть глаза. Когда мужчина их вновь открыл, то увидел на диване у двери девушку, которая держала пульт от освещения в кабинете. Та, которая считалась пропавшей, а должна была еще находиться в отгуле на постели.

— Немезида… — недоуменно сказал мужчина.

— Не ждал? А я пришла… — громко прорычала девушка.

— Я не понял… Ты как разговариваешь со мной, сопля? И вообще, что ты тут делаешь? Как вошла в мой кабинет? — закричал мужчина в бешенстве от такой наглости.

Девушка рассмеялась и улыбнулась подполковнику обольстительной улыбкой.

— Убивать тебя пришла… — спокойно произнесла она.

— Чего? Ты больная? Да я… тебя… — рыкнул мужчина и направился к ней.

Немезида с ненавистью посмотрела на него и произнесла:

— Стоять на месте! — направляя всю силу виены на сильного оборотня.

Мужчина остановился, совершенно не понимая, почему стоит, но точно знал, что на него давили силой.

— Кто ты, мать твою? — зарычал он.

— Я? Смерть с косой, пришла к тебе в гости на чай. А ты — ублюдок, который отдал приказ на то, чтобы мне вырезали матку. Ты — та сволочь, которая действует за спиной ГУОПО, прикрываясь профессионализмом и безукоризненным выполнением поставленных невыполнимых задач. А что за этим стоит?

— Ты больная! — зарычал он. — Дай мне выйти.

— Заткнись, пока я в твой рот не запихнула галстук. Интересно, а как отнесется Следственный отдел по оборотням к тому, что ты руководишь операциями, где изначально даешь приказ на убийство пленных?

— Это бред…

— Бред? Это бред — тридцать пять человек, застреленных сегодня твоими любимыми скотами? Бред — пятнадцать детишек, растерзанных «Бесстрашным отрядом». Бред?! — громко заорала она. — Я тебя спрашиваю, выродок! Почему ты позволял им это делать?

— Нет, это не так, — шипел мужчина.

Девушка подошла к сумочке и достала оттуда записывающее устройство.

Она закрыла глаза от боли, так как все ее тело дрожало от сильной отдачи огромной энергии, которую она тратила на эту сволочь. Елена сжала пальцы в кулаки, заставляя себя терпеть.

Черт, нужно было больше по времени отдохнуть после ее мести на складе, но она не могла ждать. В ней кипели обида, отчаянье, ненависть, и жажда справедливости. Он должен ответить за смерть малышей и ни в чем не повинных людей. Должен.

Немезида включила диктофон, предназначенный для записи голоса, и, выдавив из себя оставшиеся силы, произнесла:

— Добрый день, Главное управление по организованной преступности оборотней. Решила сделать вашу работу, чтобы вы и дальше продолжали чесать ваши ленивые задницы на диване. Вашему вниманию представляется Серепенский Артур Васильевич, подполковник Центрального управления вневедомственной защиты, который руководит боевыми группами, в том числе и «Бесстрашным отрядом». Эти уроды сегодня на оперативном задании расстреляли тридцать пять взрослых людей и пятнадцать детей. Просто так, чтобы взбодриться. Сейчас он подробно расскажет вам о том беспределе, который творил за вашими спинами. Ну…

Женщина давила на него силой виены так сильно, что мужчина стал трястись от молчания. И он начал говорить… Говорил обо всем… и обо всех. О том, как травил и убивал людей, которые переходили ему дорогу. Серепенский, не прерываясь, рассказывал, пока не оповестил о сегодняшней операции, где он дал добро на уничтожение всех пленников. И в конце своей речи заявил, что не жалеет об этом, так как презирает слабых никчемных людишек.

Немезида стояла из последних сил, а когда услышала ядовитые слова мужчины, перестала заставлять его говорить правду, и он сразу замолчал.

— Это все, «спасибо» говорить не нужно. Надеюсь, это сообщение взбодрит вас, и может, тогда вы наконец за дело возьметесь, — сказав последние слова, она выключила диктофон и села на диван.