Немезида

Женщина с презрением посмотрела на стены и быстрым взглядом окинула всю комнатку, которую она снимала в общежитии. Старые обои восьмидесятых годов, железная кровать с пружинами, деревянный стол и кривой шкаф, который разделял комнату на две половины. Во второй части были стол с двумя стульями и маленький холодильник, который почти не морозил, но ужасно гудел. На столе стояла вся посуда, которая имелась у них: две кастрюли, сковородка, пластмассовая чашка, три кружки и четыре тарелки, несколько ложек и вилок, один тупой нож. Конечно, Агафья жила в нищете, но что поделаешь. Когда-то у них была своя однокомнатная квартира, которую она получила от государства как сирота. А теперь… она снимала комнату в общежитии, и все деньги за проданную квартиру потратила на безрезультатное лечение, процедуры и лекарства сыну.

В дверь постучали, и врач пошла открывать. Может, это соседка за чем-нибудь пришла? В общежитии такое принято. Если чего-то у людей не хватало, когда они готовили, то стучали в комнаты и просили соседей поделиться. В общем, дружно тут все жили. С голода никто не умрет.

Агафья открыла дверь и в шоке уставилась на темноволосую страшную девушку во всем черном, с какой-то старухой.

— Вы служители Иеговы? Извините, но я не верю…

— Дверь открой и пропусти нас, — четко сказала девушка, и женщина без вопросов подчинилась.

Когда она прошла вслед за гостьями, то увидела, что вместо девушки-гота с черными волосами перед ней стояла Немезида в синих джинсах и голубой куртке.

Агафья от счастья и долгожданной надежды всхлипнула и хотела что-то сказать, но Немезида громко перебила ее:

— Это Нина Ивановна, лефина. Она не любит воплей, слез, благодарностей на полу в луже слез. Так что нацепите улыбку, Агафья, и выполняйте ее указания.

— М-м-м… хорошо. Здравствуйте. Что вам принести? — спросила она вежливо.

— Здравствуй-здравствуй. Давай теплой водицы и тупой нож.

Агафья сглотнула, но промолчала, стараясь все вопросы держать при себе. Хуже они точно не сделают. Она повернулась к женщинам спиной и пошла в «кухню». Взяла со стола пластмассовую глубокую чашку и отправилась в общую ванную, где были раковины, чтобы набрать теплой воды.

Слава богу, сейчас зима, отопление было. Летом тут только холодная вода, поэтому ее нужно было бы греть на электрической плитке в общей кухне, дождавшись своей очереди.

Нина Ивановна посмотрела на Елену и спросила:

— Ты помогаешь женщине, которая забрала у тебя будущих детей… Почему?

— Нина Ивановна…

— Что, Нина Ивановна? Как приползти ко мне в кровище и полумертвой, так — пожалуйста. А как ответить на вопрос, так заверещала сразу. Ну?

Немезида помолчала, потом тихо произнесла:

— Из-за сына… посмотри на него, он скоро умрет. Болезнь очень быстро прогрессирует.

— Ты не ответила…

— О-о-о… Я видела отчаянье, которое заставило ее пойти на этот шаг, и вспомнила себя… Я бы на все пошла, чтобы вернуть мою сестренку и маму с папой. На все! Но у меня такого шанса не было…

— Поняла… эх… Пацана вытащу… Правда, много сил уйдет, но вытащу. Ты иди, а то я тут долго буду. И бабу научу «уму разуму», тебя-то, дуру упертую, ничем не проймешь. Уперлась в свою месть, но ни к чему хорошему это не приведет. Только злее будешь, и душа в огне гореть будет.

— А мне другого и не нужно… Я хочу отомстить. Лишь это меня держит…

— Ладно-ладно, поняла, что бесполезно что-то говорить. Но помни, если что, ты знаешь, где я живу. Всегда ко мне приходи. Всегда, а я помогу, если смогу. Если жива буду.

— Баб Нин…

— Полноте, иди давай. И на улице голышом не бегай, чтобы ненароком не простудилась.

— Спасибо. Я вам очень благодарна.

— А я буду благодарна, когда ты одумаешься и нормальной жизнью заживешь. Детей…

— Не нужно! — резко сказала девушка.

— Молчи и слушай древнюю старуху. Я не могу помочь, хоть и сильна. Но знаю, что на свете сильнее и могущественнее меня есть. Авось помогут тебе…

— Я ничего не хочу. Прощай, баб Нин.

— Прощается она. Я тебе попрощаюсь! Чтобы в гости приехала, хотя бы картошку весной посадить. А то стара я стала.

— Ну, на картошку обязательно приеду, — с улыбкой сказала девушка.

— То-то же. Шуруй, но помни слова старухи.

— Спасибо, — сказала Елена и вышла из комнаты.

Когда она приблизилась к лестнице, чтобы спуститься на первый этаж, услышала, что ее зовут. Повернувшись, увидела, как к ней бежит Агафья.

— Немезида, постой. Ты не останешься?

— Нет, Нина Ивановна все сделает. Не волнуйтесь.

— Спасибо тебе. Спасибо! — со слезами на глазах сказала женщина. — И прости меня, прости. Знаю, что такое нельзя простить. Но я умоляю простить. Я…

— Я поняла вас. И… постараюсь… со временем, а сейчас не могу…

— Я…

— Надеюсь, вы с сыном будете счастливы. Всего вам доброго. Прощайте! — сказала девушка и стала быстро спускаться по лестнице в надежде, что женщина больше не окликнет ее.

Елена сейчас не хотела об этом говорить и, наверное, долгое время еще не сможет об этом даже думать. А может, и всю оставшуюся жизнь.

Алтайский край, г. Барнаул, 2016 г

Елена