Немилосердная

— Да? — пропел лорд Маккон. Он решил перестать беспокоиться насчет новорожденной и сидел теперь перед ней на корточках, воркуя и корча дурацкие гримасы.

К ним заглянул профессор Лайалл, который, судя по всему, нашел время переодеться из импровизированной тоги во вполне приличный костюм. Он посмотрел на своего альфу, а тот поднял на него взгляд и гордо сообщил:

— Рэндольф, у меня дочь.

— Мои поздравления, милорд, миледи.

Алексия вежливо кивнула со своего импровизированного ложа в углу октомата, лишь сейчас заметив, что лежит на груде проводов и пружин, а в поясницу ей упирается какой-то клапан.

— Спасибо, профессор. И похоже, она не разрушительница проклятий.

Бета посмотрел на дитя с истинно академическим интересом — без особого любопытства.

— Нет? А я думал, запредельные всегда передают потомству свои свойства.

— Выходит, нет.

— Ну что же, это хорошая новость. Однако, как мне ни печально отвлекать вас от такого благословенного события, милорд, в данный момент у нас возникло несколько затруднений, требующих вашего внимания. Что вы думаете насчет того, чтобы перебраться в более благоустроенное место?

Сидящий на корточках возле жены лорд Маккон нежно ткнулся носом ей в шею.

— Что скажешь, дорогая?

Алексия свободной рукой отвела его волосы от виска.

— Я бы попыталась. До смерти хочу оказаться в своей постели.

Леди Маккон держала на руках новорожденную дочь, и лорд Маккон нес к замку их обеих, а профессор Лайалл — Биффи. Потом в какой-то миг Коналл заявил, что от Вулси несет гнилью.

Профессор Лайалл открыл было рот, чтобы объяснить, что к чему, но поймал острый взгляд Алексии и воздержался. Предвидя, что альфа скоро и так все узнает, бета отнес Биффи вниз, смазал его жестокие ожоги сливочным маслом и, выбрав наилучший из плохих вариантов, поместил бывшего трутня в одной клетке с герцогом Гематолом.

Наверху было решено, что мадам Лефу тоже придется запереть.

— Поместим ее по соседству с графиней и Джанелом, — хитро предложила растерявшемуся мужу леди Маккон. — Тогда ночью у них получится интересная беседа.

— С графиней? С какой графиней?

Алексия подумывала выпустить мальчика — в конце концов, ребенок ни в чем не провинился, — но исходя из былого опыта отказалась от этой затеи: он не улучшит положение вещей, путаясь под ногами. Даже в лучшие времена маленький негодник умудрялся создавать вокруг себя хаос, а именно сейчас жизнь и без него была достаточно напряженной. К тому же Алексия подозревала, что лучше всего для Джанела будет провести какое-то время со своей маман.

— Но ведь я только что приняла у тебя роды! — запротестовала мадам Лефу.

— Да, и я очень благодарна тебе за это, Женевьева. — Алексия всегда отдавала должное тем, кто того заслуживал, такой уж у нее был характер. — Однако ты носилась по улицам Лондона в гигантском осьминоге, и тебе придется заплатить за свои преступления.

— Запредельные! — с отвращением воскликнула француженка.

— Во всяком случае, ты окажешься рядом с сыном. Его ужасно напугало сражение, — крикнула леди Маккон вслед сопротивляющейся изобретательнице, которую граф тащил прочь.

Непосредственно за этими событиями лорд Маккон узнал причину странного запаха. Оказывается, в его замке обосновался целый рой вампиров. Он вернулся, готовый ко всему, и завопил:

— Жена! — Но леди Маккон исчезла. — Флут!

— Она ушла наверх, милорд. В ваши покои.

— Ну разумеется, ушла!

Лорд Маккон взлетел по лестнице и нашел жену в постели. На изгибе ее руки спала новорожденная. Это дитя уже доказало, что вполне способно спать, даже если отец с матерью надрывают голосовые связки. «Очень полезное качество для выживания», — подумала Алексия и поморщилась, когда Коналл с грохотом вломился в комнату.

— У меня в подземелье вампиры!

— Ну да, а куда мне еще, по-твоему, было их девать?

— Графиня роилась? — пришел к единственному разумному выводу лорд Маккон. — И ты ее пригласила? Сюда?

Алексия кивнула.

— Замечательно! Чудесно! Великолепно!

Леди Маккон вздохнула. Этот тихий, печальный звук мог утихомирить ее мужа, когда крик только усугубил бы ситуацию.

— Я могу объяснить.

Коналл опустился рядом с кроватью на колени. Его гнев утих под воздействием нехарактерной для жены кротости. Она, бедняжка, наверно, очень устала.

— Очень хорошо, объясни.

Алексия изложила события минувшей ночи. Добравшись до заключительной битвы стаи с октоматом, она уже отчаянно зевала.

— И что же нам теперь делать? — поинтересовался ее муж.

Но по его опустошенному виду Алексия поняла, что, несмотря на этот вопрос, лорд Маккон принял истину: к добру или к худу, но замок принадлежит теперь Вестминстерскому рою. Вернее, рою Вулси.

Алексия заметила, как он моргает, загоняя обратно слезы, и почувствовала, как сжалось у нее сердце. Она не намеревалась совершать такой роковой ошибки, но дело уже было сделано. Ее собственные глаза защипало от сочувствия.

Граф кивнул.