Немёртвый камень

И что-то нехорошо ёкнуло в груди, когда взгляд Ковальски не изменился при этом имени.

— И?

— Она. ну… — Кристо представилась белая, частично хрустальная фигурка, прислышался звон каменных слез, а вслед за этим накатила такая волна злости, что он вскочил, и слова забарабанили одно за другим, как пули о силовой щит. — Ты тут кофе попиваешь, а она каменеет! Из-за тебя, потому что жить не хочет, ясно? И плачет, всё время, и даже заговорила, только повторяет одно, что ты ушел и не вернешься. И остановить это никак нельзя, Экстер, то есть, Ястанир, так и сказал, и Бестия тоже… То есть, остановить можно, но нужен ты, потому что она из-за тебя вроде как свихнулась, а не из-за Гиацинта или того, что он там дракобиль свистнул, смурня это все!

Действительно, смурня какая-то получается. Он попробовал было задуматься, но слова не желали прекращаться, текли бесконечным яростным потоком:

— А радуга уже вроде как тускнеет, и никто ничего не знает, почему, и артемаги эти другие непонятно откуда появились, а у Одонара теперь ни одного Оплота, и Магистры вроде как уж совсем не за нас, и Ястанир, то есть, Экстер — он знаешь, чего сказал? Сказал, что может, ему придется драться как Витязю опять, только не знает, поможет это или нет, а тогда выходит, что остается только Лори! Понимаешь? А Лори — она умирает, по-настоящему умирает, превращает саму себя в хрусталь, а может быть — так уже совсем превратилась. И одна надежда — что ты, придурок, ее поцелуешь, ну или там, я не знаю, обнимешь, извинишься — как там вы это делаете? Поэтому…

Тут получилась пауза. Кристо совсем забыл, что легким нужен воздух, вдохнул — и понял, что говорить вроде как нечего. За стенами дома умеренно тихо катилась грязная река. Дара каменела себе на стуле не хуже Лори. Макс, морщась, растирал грудь — наверное, все же ушибло пулей.

— Экстер идет против Семицветника, — он хмыкнул. — Нас убьют еще на Кордоне.

— Чего б? — огрызнулся Кристо. — Для вояк ты герой. Да и Бестия нас обещала встретить сразу после выхода.

Ковальски отхлебнул из кружки и водрузил ее на стол. На лице у него определенно была нехорошая задумчивость.

— Семицветник и с большой вероятностью приспешники Холдона — в Целестии, Ягамото с его арсеналом артефактов и одалисками — скорее всего, в этой местности. В ста случаях из ста я бы предпочел Ягамото…

— Да что ж у тебя любовь такая к этому косорылому?! — выдохнул испуганный Кристо. — Макс… да слушай ты. Там, кажись, такое начинается, что сам Витязь понять не может. Если ты с нами не пойдешь — так…

— …но придется тащиться с вами, — продолжил Макс раздраженно. — Дайте мне наконец договорить! Я понимаю, что иначе случится что-то ужасное — стоит мне отвернуться, как Экстер обязательно сотворит что-то ужасное. Ладно, мне плевать. Я пойду с вами и постараюсь привести в порядок Лорелею, а может, и не только ее. Я не дурак и знаю, что иначе вы с меня просто не слезете…

— Кристо, — сухим тоном вдруг сказала Дара, — сонные чары. Сейчас же.

— Какого дьявола вы оба… — начал Ковальски, но Кристо уже научился повиноваться напарнице без раздумий. Сказано — сделано, магия выплеснулась через глазницы и отправила Макса в глубокий сон почти мгновенно. Кристо же пришлось еще его и подхватывать.

— Ого, тяжелый! — он наполовину погрузил Ковальски на диван, полюбовался композицией, махнул рукой и оставил как есть. — Зачем мы его усыпили? Он ведь согласился вернуться.

— Это не он.

— Что?

— Не Макс. Он бы никогда не заговорил так.

— Он только и делал, что так разговаривал!

Дара усмехнулась дрожащими губами. Вышло горько. Она нашарила ближайший стул и села так, будто у нее подкосились ноги.

— Сними с него кольцо.

— Кольцо?

— На правом безымянном пальце — кольцо с насечкой из иридия.

— Артефакт?

Она кивнула и зажмурилась так, будто не хотела видеть ни кольца, ни лица Макса, ни вообще того, что их окружало. Люди так жмурятся от какой-нибудь страшной догадки.

Кристо посмотрел на напарницу с опаской, присел на колени и принялся стягивать кольцо с пальца Ковальски. Кольцо не стаскивалось. Кажется, оно вцепилось в палец бульдожьей хваткой, а может — просто к пальцу приросло.

— Цветок, — обморочным голосом произнесла Дара. — На кольце есть нарцисс?

Кристо все-таки совладал с упрямой игрушкой, поглядел на лицо Макса — оно не изменилось — и покрутил кольцо в пальцах.

— Есть, как же, — отозвался он почти сразу же. — Не рассмотрю, нарцисс или нет…

Он бросил кольцо на стол, сам подошел к окну — проверить, нет ли кого. У него тоже была догадка. Ей только нужно было несколько секунд, чтобы превратиться в уверенность.

— Значит, никакой «холодной памяти» и не было? Когда он уходил? А что с ним сделали вместо этого?

Дара выдохнула, и Кристо показалось, что он услышал в выдохе всхлип. Но говорила она по-прежнему сухо.

— Убили.

Кристо даже почти не удивился. Удивился бы он, если бы речь шла не о Ковальски.

— Каким способом на этот раз?

— Отняли все чувства. Вернее, еще не все. Злиться он пока что может…

— Пока что?