Немёртвый камень

— Бывает, что температура влияет на артефакты, но не на все, а в основном на погодные. При жаре трудно создать… как ты назвал? Кондиционер. Сил уходит больше. При холоде нелегко вязать узлы огня: нити не хотят складываться. Нужен уже проложенный энергетический контур, мы с экспериментаторами над этим работали…

Она почему-то похлопала по своей сумке.

— Но проводники — это простейшие универсальные артефакты, они должны везде работать: и в огне, и под водой, если понадобится, — она с досадой стукнула компасом о стол. — Наверное, попробую другую основу.

— Клубок попробуй. Мелита говорила, они самые надежные…

— Нужно найти шерсть семнадцати собак, иначе работать не будет.

О таких компонентах клубка-проводника Мелита не упоминала. Кристо загрустил. Ловить собак по жуткой жаре не хотелось.

Парни на веранде оставили девушку-туристку в покое и присоединились к сплетникам за обсуждением большой политики и местных новостей в духе «кто у кого спёр бутылку вискаря». Из-за бутылки спорили с ожесточением. Из окна визгливый женский голос возвестил, что сейчас позовет хозяина, шум смолк, но только на секунду.

Новая, но в такой же рубашке девица притащила зеленый чай вместо сока и блинчики с мясом — в качестве обеда. Кристо понюхал чай, посмотрел одним глазом сначала в кружку, потом на мутные воды реки. Картина получалась примерно одинаковая.

— Э-э, Дара, а как ты думаешь…

Но Дара уже сделала глоток. Кристо решил обождать и пока принюхаться к блинчикам.

— Артемагия, да… Ты, небось, уже все артефакты из Одонара перещупала?

— Многие.

— О реликвиях все назубок, да? Ну, хоть о… — он невольно полез под рубаху: — Вот Витязева Рукоять, ей что-нибудь может помешать? Жара или холод, или там…

— Спроси у того, кто ее создал.

— Шутишь? Это ж Ястанир, как у него спросишь? А ты же, наверное, не один раз на нее смотрела, реликвия все-таки. Изучала эти ваши… энергоузлы?

Дара медленно поставила чашку на место.

— В Рукояти нет артемагических узлов.

— Как нет? Это же…

— В обычном понимании ее нельзя считать артефактом, как Витязя нельзя считать магом.

Кристо показалось, что Рукоять зашевелилась под сердцем.

— А что она тогда?

— Тайна, — сказала Дара, рассеянно поглаживая карман, где укрывалась прядь Лорелеи. — Я знаю, всем обычно разъясняют, что это — единственный «чистый» артефакт в мирах. Но когда растешь — начинаешь понимать… Витязь никогда не создавал артефакта. Он просто поднес Рукоять к губам и наполнил ее чем-то таким, что было в нем самом. Силой. Светом. Настоящей магией. Навсегда…

Кристо сглотнул. Голоса спорщиков постепенно стихали, наверное, кто-то все-таки позвал хозяина. Девица, к которой больше не приставали парни, скучала за столиком в одиночестве.

— И она смогла… удерживать артефакты, которые доставляют из других миров?

— Что-то вроде этого. Мне кажется, они просто его боялись, — Дара безрадостно хмыкнула, что-то вспоминая. — Магистры не зря хотели прикарманить Рукоять. Это такие возможности…

Кристо одним глотком выпил горячий чай — на вкус тот и впрямь напоминал речную воду. Зачем Витязю было отдавать ему такое оружие? Главное — почему не Даре, которая хоть что-то знает об артефактах. Хотя это же не артефакт…

— Дара, а эта Рукоять действует только на темные артефакты?

Девушка не глядела на него: ее больше интересовала река. Отвечала она механически, терзая в пальцах вилку.

— Все артефакты в каком-то смысле темные: они все требуют жизненных сил. Но создавать, например, проводники рядом с Рукоятью как-то никто не додумался.

В горле у Кристо тут же пересохло совсем, от подтвердившихся подозрений. Четвертый проводник выходит из строя. Рукоять Витязя в двух шагах. Как он раньше не додумался спросить, ведь выходит, что из-за Рукояти все проводники могли лгать!

И придется сказать об этом Даре.

Он яростно вперился в блинчики на своей тарелке, поискал глазами вилку или нож, не нашел и буркнул в сторону очередной цветастой рубахи:

— Дайте вилку.

Вилку незамедлительно всадили в столешницу в миллиметре от ладони Кристо. Сервис, однако, только и успел подумать он, и тут вслед за вилкой пришел холодный голос, спросивший над ухом по-английски:

— В какую могилу мне лечь, чтобы вы меня не нашли?

* * *

Макса трудно было узнать. Он был небрит, коротко стрижен и загорел дочерна, так что глаза на бронзовом лице теперь казались совсем светлыми. На нем красовалась наглухо застегнутая рубаха с психоделическими узорами, и эти узоры обрисовывали некоторое увеличение области грудной клетки, живота и плеч, так что непонятно было, то ли Ковальски растолстел, то ли занялся бодибилдингом.

Но самым большим сюрпризом в его внешности было неприветливо-настороженное выражение лица. Кристо не ожидал, что при встрече Ковальски кинется к нему на шею, но и такого приема не ждал никак. Хотя что с него взять — Февраль.

— Наверное, в глубокую, — туповато отозвался он, вытаскивая вилку из столешницы. Дара пока молчала и с изумлением изучала лицо Макса. Тот ногой придвинул к себе стул и сел.

— Что от меня понадобилось Мечтателю?