Немира. Колесо судьбы

У кряжистого подножия примостилось несколько нагих простоволосых девиц. Жидкие лунные лучи скатывались с их длинных белесых прядей. Девки отчаянно спорили и время от времени даже шипели друг на друга, почти не обращая внимания на колышущийся сверток, что свисал с дерева. Лишь когда «сверток» снова закричал, одна из стражниц ткнула в него длинной палкой. Вот, стало быть, кому принадлежали те вопли.

Кто же такие эти злобные девки? И девки ли они вообще?

Немира внимательно огляделась, но Войтеха нигде не приметила. Тревога за лю́бого чуть стихла. Девица задумалась даже, не возвратиться ли, покуда не поздно. Но очередной жестокий тычок в пленника заставил отказаться от малодушной мысли.

Надобно подобраться ближе.

Немира ступала осторожно и как можно тише. Что-то подсказывало: важно оставаться неприметной, несмотря на лук в руках и ножи за поясом. Однако стоило хрустнуть ветке под сапогом, как девки разом обернулись, зашипели, точно змеи. И хотя кругом властвовала ночь, лазутчица готова была поклясться всеми известными и неизвестными ей богами: стражницы ее видят. Немира замерла, лишь тетива натянулась туже. В этот миг кто-то закрыл ей рот, чужие руки обхватили стан. Девица выронила лук и стрелу, отчаянно брыкнулась и даже попыталась вытащить нож, но тиски лишь сильнее сжались, выдавив из груди остатки воздуха. Попалась…

* * *

Лисица оглянулся на Югу и с отвращением сплюнул. Много чего он повидал на своем веку: людей с отрезанными ушами, отрубленными головами, выдавленными глазами, даже освежеванных, точно дичь. Не раз сам резал, рубил, давил, сдирал кожу. Но привыкнуть к ведьминским будням оказался не в силах.

Каждый вечер с того дня, как новоявленный отряд потерпел поражение у врат Лунного храма, Юга восполняла силы через Дубину. Вернее, Дубиной. Каждый раз она присаживалась подле него и, надкусив тому подушечку пальца, сосала кровь. Поначалу детина рвался, верещал. Но потом становился все смиреннее. Видать, с кровью тело покидала и воля. Но ладно бы восполнение силы этим и ограничивалось. Так нет же! Самое важное оставлялось на потом.

Старая карга с окровавленным ртом, трясущаяся от возбуждения, «седлала» своего «лю́бого». Мерзкое соитие длилось, покуда Дубина не замирал. Лишь тогда обновленная и помолодевшая ведьма нехотя сползла с него и, чмокнув щеку, с веселым мычанием принималась варить зелье, которым приводила громилу в чувство. Надо признать, Дубина оказался на диво выносливым. А может, ведьма просто вовремя останавливалась. На памяти главаря от подобных ласк три дюжины скопытились сразу. Еще пятеро, что были покрепче, лишились разума. Дубина же, хоть и стал молчалив и приходил в ужас от одного лишь упоминания о ногай-птицах, казался вполне вменяемым. Лисица даже поразмысливал, не взять ли его в постоянную шайку в качестве достойной замены Бугаю.

Шайка… Меднолицый ухарь и не помышлял сходить с избранного когда-то пути. И теперешнее положение дел воспринимал скорее как досадное препятствие, причем довольно денежное. Ибо заказчик помимо того, что дозволил Лисицыной голове покоиться на плечах, еще и щедрое вознаграждение пообещал, на которое лет пять можно целое войско содержать.

Снова перед глазами невольно всплыли развевающиеся знамена с золотым орлом. Заказчик… Лисица мотнул головой – прогоняя наваждение.

Вот только нужно ли то войско али шайка новая, когда Юга обещала старую вернуть? Лисица представил себя во главе отряда мертвяков и расплылся в широкой улыбке. Да супротив такой силы ни один город, ни одна княжья армия не выстоит!

А теперь он точно ведает, супротив кого не преминет выйти с подобной мощью. Главарь никогда не прощал обид. Никому не задолжал. Долг – он ведь завсегда платежом красен. Даже если его следовало вернуть нерадивой матери, что продала своего сына заезжему купцу якобы для лучшей жизни… Или заказчику, который хоть и сулил сказочное вознаграждение, заставил столько лет мытарствовать и терпеть это неутихающее жжение.

Лисица с остервенением потер печать. Временами ему хотелось выковырнуть эту отметину. И он непременно бы это сделал, с куском кожи вырезал, кабы помогло. Поплатится тот, кто одарил ею! Ох поплатится! Как только отдаст обещанное и избавит от нее.

Да… Шайка поднятых с могил – великая силища! Перед глазами мигом предстало скромное по численности, но непобедимое войско полуразложившейся нежити, облаченной в гнилье. Такому и пики, и стрелы нипочем. Разве убьешь то, что и так мертво? Вот она, истинная Призрачная шайка, способная кого угодно повергнуть в ужас. Впрочем, сам Лисица не так чтобы страшился. Подумаешь, мертвяки… Репенья, Ветряк, Поята, Сивый, Белка… Да каждый из них ему по праву братом звался! И был куда роднее, нежели родительница-потаскуха… Только бы Юга подняла их.

– Горит! – заулюлюкала ведьма, оторвав от сладостно-хмельных, точно мед, мыслей. – Горит! У! У! У!