Немира. Колесо судьбы

Где-то далеко раздался дикий вопль, потом еще и еще один. Ужасающие крики слились в чудовищное многоголосье.

– Болотные князья, – пояснил старик. – К пиршеству готовятся.

– К пиршеству? – слезы мгновенно высохли.

– Надо уходить. Эй, собирайте всех, кого можно вылечить. Скорее, – велел Гром и сам поднял сразу троих женщин.

– Помогите мне! – завопила Немира.

Гром вдруг спросил:

– Хочешь помочь ему?

– Да!

– Добей. Все лучше, нежели багник претворит его в нежить.

– Нет! – ужаснулась предложенному Немира, заслонив лю́бого собственным телом от пока еще невидимой угрозы. – Я вылечу его! Я смогу! Только помогите донести, умоляю!

Какое-то время мужчина испытующе глядел на девицу, а затем сказал:

– Хорошо.

* * *

Лишь только тяжелая дверь затворилась, Немира повернула Войтеха на бок и выдернула меч. Кровь хлынула со страшной силой. Девица наскоро перевязала грудь лю́бого, сняла с него одежу, разделась сама и легла подле.

От них обоих пахло смертью и тиной. Тела покрывали кровь и грязь. От земляных стен, потолка и пола тянуло холодом и сыростью…

– Войтех, – шепотом позвала Немира, но ведьмарь не откликнулся. Его неестественно бледное лицо хранило безмятежность, а стук сердца едва различался.

– Войтех, любый мой, – повторила она и положила его безвольную руку на свое обнаженное бедро.

Какая холодная…

– Войтех, я хочу помочь. Я хочу спасти тебя. Но… не знаю… как нужно… – маленькая ладошка нежно коснулась словно сильнее заострившейся скулы.

Внезапно темные очи распахнулись. Девица вздрогнула и тут же радостно улыбнулась:

– Как ты?

Войтех не ответил. Он не двигался и даже не моргал, но продолжал смотреть напряженно, пристально. Словно ждал чего-то. Девица вглядывалась в любимое лицо – и сейчас оно казалось незнакомым, пугающим. В полумраке слипшиеся волосы утратили рыжину, а нагое тело светилось белизной. Ведьмарь блуждал где-то меж Навьем и Явью – и теперь только Немира могла решить, куда ему ступить.

Дрожа все телом, она сглотнула и поцеловала четко очерченные губы, покрытые кровяной коркой. Войтех незамедлительно ответил на неумелую, но решительную ласку.

Поначалу он походил на куклу, выполнявшую указания кукловода: целовала Немира – целовал Войтех, обнимала Немира – обнимал Войтех, распалялась девица – горел от страсти мужчина. А затем ведомой стала она.

Его дыхание отдавалось у нее в легких… Его утробный рык отзывался ее стоном… Неутомимые ладони, пальцы блуждали, мяли, гладили нежное тело.

Так странно… так волнительно… так страшно…

Но это ведь Войтех!

Ее Войтех… пускай лишь сегодня, пускай лишь сейчас…

Это ведь Войтех… если только не глядеть в немигающие глаза, бездонные, как вечность, темные, как Навье… Одна встреча с этим чужим, незнакомым взглядом – и хотелось очертя голову бежать прочь…

Но Немира просто сомкнула веки…

Его губы были ненасытными, как тогда, у озера… И Немира узнавала Войтеха в поцелуях.

Его руки были требовательными, как тогда, у озера… И Немира узнавала Войтеха в объятиях.

Истома кружила по телу от жадных прикосновений сильных рук, пульсировала в животе… И Немира, бесконечно счастливая, отдавалась ласкам, тягуче-нежным, мучительно-сладким…

Девичье тело дрожало, но уже вовсе не от холода и не от страха… Пламя внутри него разрасталось все сильнее, требуя большего. И наконец Немира достигла первобытного наслаждения вместе с болью…

* * *

В комнате не было ни единого оконца (лишь лучина, пропитанная каким-то сложным составом, до сих пор заливала светом земляную комнату), но отчего-то Немира была уверена: рассвет наступил.

Внезапно испугалась, прислушалась… Дыхание ведьмаря было размеренным и сильным. От сердца отлегло. Пятна крови на повязке подсохли и побурели – стало быть, рана заживала.

Сладкое потягивание отозвалось ноющей болью внизу живота, но это лишь вызвало улыбку: Войтех жив!

Девица тихонько, опасаясь потревожить сон лю́бого, покинула тюфяк. Наспех омылась прохладной водой, закуталась в расшитое платье, оставленное заботливыми руками болотных женщин, и заглянула в медное зеркальце, найденное у вороха одежи. Из гладкой поверхности на нее смотрела все та же девица. Только глаза… взгляд серых глаз стал другим.

– Ты ведь ведала, что я не различаю яви.

– И давно ты не спишь? – вздрогнула Немира – по горделивым плечам разметались длинные темные волосы.

– Ведала. И все равно пошла на это, – Войтех сел слишком резко, но даже не поморщился. Неужто рана совсем зажила?

– Лучше было оставить тебя главным блюдом на пиру болотных князьков? – сузила серые очи девица, чувствуя, как внутри нее разрастается негодование. – Мог бы и поблагодарить.

– Спасибо… что спасла мне жизнь… – ведьмарь потер подбородок, всего на миг угрюмость на его лице сменилась чувством вины, – но этого нельзя было допускать.

– А может, просто тебе больше по нраву блудницы и престарелые бабы, нежели неопытные девицы?! – Немира обиженно поджала губы и отвернулась. Вот ведь благодарность!

– Нет, конечно, нет! В смысле… прости, Немира… Но ты же княжна…

– Вот именно! Стало быть, не ведьмарю перечить княжескому слову!

– Вот как? – изумленно изогнул бровь Войтех.