Немира. Колесо судьбы

Постояличиха оказалась на редкость доброй хозяйкой. Хотя Немира подозревала, что кабы явилась одна, без Войтеха, то ей в лучшем случае позволили бы ночь в хлеву переждать. А тут и накормили, и вымыли, и одежу постирали, и спать уложили. И даже не на лавке. Женщина свою опочивальню уступила, хотя могла бы и в гостевой постелить. Сказала, мол, пойдет ведьмарю помогать. Будто она ведает, что делать надобно! А вот Немира ведает! Ведает, что постояличиха намеренно гостью наверх отослала, чтоб та лишнего не углядела. В лазне не удалось Войтеха соблазнить, так нынче наверстать решила. То, что не удалось, Немира наверняка знала – самолично поглядывала. Ведьмарь даже простыню на пояс повязал…

Девица, вместо того чтобы давно оказаться во власти Дремы, мерила шагами просторную комнату и в пятый раз заплетала волосы, все еще пахнущие чистухой[10], в косу да все зачем-то в оконце выглядывала. А еще без устали прислушивалась. В какой-то миг она не выдержала и решила поглядеть, что ж происходит внизу. Ну, а если спрашивать станут, что ответить найдется.

Немира подобрала полы длинной домотканой рубахи (интересно, почему постояличиха сама такие не носит: из плотной ткани да без тесьмы на груди?) и тихонько отворила дверь. Как хорошо, что в хате у доброй хозяйки петли заботливо маслицем смазаны да лишнего шуму не делают. В коридоре было темно, разве что откуда-то доносились едва приметные сполохи от лучины. Немира пошла на свет. Неслышно спустилась по ладной лестнице, что ни единым скрипом не нарушила царящей в избе тишины, и прокралась к самой лучине, что в середке стола горела. Тут же стояла миска молока да хлеб с выковырянной сердцевиной.

– Уйди оттуда, – шикнул ведьмарь.

Немира вздрогнула и принялась оглядываться по сторонам. Взгляду, ослепленному светом пламени, не сразу удалось отыскать мужской силуэт, что примостился в печном закутке. Надо же, постояличихи поблизости видно не было. Немира внутренне возликовала. Но радость тут же схлынула – что, если женщина просто отошла.

– Я же велел тебе из опочивальни не выходить.

– А постояличихе, стало быть, можно? А кстати, где она?

– Спит, – отрезал Войтех. Вот только Немире в этом ответе совсем иное почудилось. – К себе иди!

Непокорная девица уселась рядом. А когда случайно задела мужское бедро, невольно вспомнила крепкое полуобнаженное тело, что видела в окошко в лазне. Почему-то вспыхнула и поспешно отодвинулась, порадовавшись полумраку.

– Дозволь на промысел твой поглядеть, – вдруг захрипела она.

– Только ни звука.

– Даю слово.

Времени прошло немало, хотя до рассвета еще было далеко. Поначалу Немира все еще ждала, что хозяйка вот-вот вернется, но, когда услыхала раскатистый храп, поняла, что не дождется.

– Да уж, с таким пением вряд ли домовика изловить удастся, – хихикнула она.

– Тсс, – прижал палец к губам Войтех и тут же в самое ухо добавил: – Что бы ты ни увидела, не шевелись и храни молчание.

Немира кивнула. А через некоторое время ведьмарь еще добавил:

– А лучше всего вообще зажмурься и не открывай очей, покуда не велю. Вернее будет.

Она хотела было возразить, что, мол, сумеет совладать с собой после лицезрения болотной девки, ее жениха да дракона, но вовремя спохватилась – обещала же молчать.

Внезапно послышался топот махоньких ножек. Или лапок? Неужто крысы? Нет, где-где, но в этой ухоженной избе крыс точно быть не могло. Немира вопросительно глянула на ведьмаря. Тот внезапно насторожился, сменил позу, словно вот-вот собирался прыгнуть на врага. Его движения вновь приобрели грацию рыси, рука легла на рукоять меча. Девица перевела взгляд с Войтеха на стол и почувствовала, как расширяются очи. Подле лучины сидело что-то мохнатое, размером с кота, и, опустив в миску вытянутую мордочку, увенчанную пятаком, лакало молоко. Надо же, совсем не так она себе представляла дедушку-домовика. Вдоволь напившись, нечистик сунул пятерню в проделанное в хлебе отверстие. Что-то щелкнуло. Мохнач взвыл, но выдернуть руку не сумел. В тот же миг к нему подскочил ведьмарь и, схватив за шкирку, поднес к лучине.

– Ой-ой-ой-ой! – завопил домовик. – Отпусти, больно же!

– Куда хозяина дела?

«Дела? Как это?» – не поняла Немира и тоже подалась к столу.

– Оставайся на месте! – гаркнул на нее Войтех.

– Я? Я тут вообще ни при чем! – заплакал нечистик. – Пожалей меня, отпусти!

Вместо того чтобы откликнуться на мольбы, мужчина еще ближе поднес домовика к огоньку. По избе поплыл запах паленого волоса.

– Больно-больно-больно! Смилуйся, отпусти! – заверещал нечистик, бешено извиваясь и норовя цапнуть Войтеха за руку острыми зубками. Благо, здоровенная буханка перевешивала, не позволяя достать до человечьей плоти.

– Последний раз спрашиваю: куда хозяина дела?

– Ой, да ты ж его спалишь сейчас! – воскликнула Немира, углядев, как заискрила темная шкурка.

Внезапно нечистик повернул мордочку, оказавшуюся на диво уродливой, к девице, мигнул зеленющими очами и недобро улыбнулся:

– Благодарствую, дорогуша!